Когда в Сети только начинали появляться сайты со свободной публикацией, туда потянулись было творческие натуры, которым официальное искусство противопоказано, а в кругу родственников и знакомых уже тесно. Фактическая анонимность открывала широкие возможности для дерзких экспериментов, без оглядки на возможные бытовые последствия. Было с кем пообщаться, поспорить — и творчески повраждовать, создавая совместными усилиями особую, искристую атмосферу. Даже примитивные и графоманские творения — тянулись ввысь, пытались подняться над тупостью досужих развлечений. Недолго длилось пиршество духа. Всех съели. Разными способами. В частности, возобладала дурная мысль, что автору требуется прежде всего застолбить свое исключительное право, выставить свое физическое лицо, огласить публично имя из паспорта. Анонимы потихоньку вымерли, коллективные проекты тем более. Орды мещан (по-французски: буржуа) заполонили просторы Сети, и творческие сайты выродились в филиал социальных сетей. Осталось поздравлять друг друга с личными и не очень праздниками, делиться бытовыми новостями да выражать солидарность по случайным поводам. Какое там творчество? — мы просто пишем свою биографию. Или просто играем — опять же, в сугубо житейских рамках, без трагических обобщений... Все, что пишется — от себя любимого, о себе и для себя. Эксгибиционизм — знамение времени. Ну, каков вор — таков и приговор. Воспринимать других мы умеем только через себя. Всякое явление теперь исследуется прежде всего на предмет сугубо личных подробностей, увязывается с биографией и подгоняется под нее. Мещан интересуют только им подобные. Этим примитивным животным, претенциозно именующим себя людьми, и в голову не приходит, что человек — не только брюхо, которое следует набивать, и не только половые органы, которые можно иногда пощекотать... Они лишь пожимают плечами на марксов афоризм: человек — это общественное отношение. Оказывается: каково общество — таково и отношение. Быдло не интересуется тем, что человек делает, о чем мечтает, к чему стремится. Им интересны только пикантные детали частной жизни. Например, вместо обращения к творческой биографии балерины Марии Александровой — они лезут в ее отношения с мужем, ищут голые фотографии да видеопорнуху. Когда балерина повредила ногу на гастролях в Лондоне, один из неофициальных сайтов пережил такое нашествие стервятников, что его предпочли временно закрыть — от греха подальше. Трудно в таких условиях стать по-настоящему творческим человеком — или просто человеком. Прячется человеческое за обыденным, нельзя ему встать во весь рост... Но к чему это я? А к тому, что настоящую литературу делают люди, личности — а не питекантропствующий обыватель. И личности эти далеко не всегда идентифицируются с единичными представителями человеческой породы. Человек бытовой и человек творческий — могут быть совершенно несопоставимы. Даже в индивидуальном продукте находят воплощение прежде всего общественные явления, а отнюдь не особенности физиологии и психики автора; в противном случае, это уже не искусство, а пособие для патологоанатома. Тем более невозможно отыскать единичное биологическое тело (или единичную прописку в паспорте) при коллективном творчестве, когда результат — больше, чем простая сумма индивидуальных вкладов, когда рождается некто, совершенно невозможный в условиях данного конкретного общества в данную конкретную историческую эпоху. Расчленять эту всеобщность на биологические тела — тупое злодейство. Пусть мещане стараются раскопать, что в творениях Козьмы Пруткова принадлежит каждому из соавторов; сколько их было — кто знает наверняка? Для людей — существовал именно Козьма Прутков, а не толстые, жемчужниковы или еще кто-нибудь. Точно так же, глупо разделять братьев Стругацких на Бориса и Аркадия — то, что писал Борис Стругацкий после ухода его брата, по литературному уровню с их совместным творчеством равняться никак не может. Нельзя сопоставлять музыку Beatles, скажем, с музыкой Джона Леннона — это совершенно разные авторы. Делить Requiem Моцарта на собственно Моцарта и Зюсмайера — бессмысленная возня. Произведение искусства больше отдельных людей — оно выражает нечто общечеловеческое, и более того, нечто присущее разуму как таковому, в масштабах Вселенной. Кто конкретно приложил руку — к делу не относится. Интересно это лишь буржуа, для которого искусство — просто бизнес, источник наживы. Независимо от того, кто и как творит. Вот и придумали сказочку о гениях (читай: хорошо продается). Вот и пытаются всячески закрепить (читай: закрепостить) достойные творения за единичными человекообразными. Купил патент — и можешь претендовать на свою долю. Но официальное авторство не отражает истинного авторства. Напрасны споры и обвинения в плагиате. Голоса в защиту авторских прав — примитивный способ выколачивания денег. А когда говорят деньги — музы молчат.