Зурков Дмитрий Аркадьевич : другие произведения.

Продолжение 22

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.04*35  Ваша оценка:

   Между тем примерно в это же время почти за две тысячи километров происходили события, определённым образом связанные с кавказскими...
   Вечер, наконец-то сменивший не по весеннему жаркий день, был наполнен ароматами душистых трав и цветов, снимающих усталость, наполняющих тело бодростью и пробуждающих жажду любви и сокровенные желания. Генерал-адъютант и генерал от кавалерии Российской Империи, Его Высочество Сеид-Абдул-Ахад-хан Эмир Бухарский сидел в небольшой башенке возле стола, украшенного блюдом, на котором лежало несколько яблок. Хотя в отличие от плода, подброшенного коварной Эридой, они не были золотыми, но тоже должны были попасть в руки если и не самой прекраснейшей, то самой проворной гурии из гарема. По старому обычаю, не желая разворошить клубок сколопендр, в которых практически мгновенно могут превратиться внешне покорные жены и наложницы, повелитель Бухары бросал одно из яблок в бассейн, где плескались юные и не очень красавицы. Та девушка, которая приносила сей фрукт раздора своему повелителю и получала право провести с ним ночь.
   Но сегодня Алим-Хан не спешил сделать выбор ночной прелестницы. Перебирая четки и чуть прикрыв глаза, он предавался размышлениям. И назвать их приятными - значило бы пойти против истины. Накануне заведующий Русской канцелярией генерал-майор Мирбадалев сообщил ему последние новости, пришедшие как из резиденции генерал-губернатора Туркестана, так и из далекого Петрограда. Похоже, что русские, вошедшие в столицу "для защиты власти эмира", готовы остаться здесь если не навсегда, то на очень длительный срок, и древняя Бухара, о которой упоминается ещё в Авесте, может превратиться в одну из провинций Российской Империи.
  - Что делать и как правильней поступить? - Вёл беззвучный диалог сам с собой Алим-Хан. - Народ начинает роптать, и иные из моих поданных готовы позабыть строки из Корана "О вы, которые уверовали! Повинуйтесь Аллаху, повинуйтесь Посланнику и обладателям власти среди вас". Как было всё просто и ясно до проклятой войны, которую затеяли эти гяуры-европейцы. Личная дружба с Императором Николаем II позволяла ощущать себя настоящим повелителем, а слава мецената и щедрого венценосца, желающего и готового провести в эмирате реформы, ограничивали служебное рвение некоторых особо рьяных чиновников из генерал-губернаторства, опрометчиво рискнувших совать свой нос куда не следует.
   Реформы... Кое-что удалось сделать. Пытки и казни, проводимые в Зиндане с привычной жестокой изощрённостью, удалось если не искоренить, то хотя бы притушить, но вот эти святоши...
   Нет, эмир был истинным правоверным, и как правитель понимал и ценил пользу веры для контроля над подданными. Но как же трудно, да, пожалуй, и просто невозможно держать в крепкой узде всех этих бесчисленных дервишей, кази и мулл и всех тех, кто называет себя кадымами (Кадымами называли представителей консервативного духовенства, противников джадидов (кадым значит "старый").
   Хвала Аллаху, что их главарь мулла Абдуразык отправился на хадж в Мекку, а оттуда прямиком к Всевышнему, но сколько он успел попортить крови, в том числе и самому эмиру. Именно он дал прозвище "шайтан-арба" автомобилю, подаренному Алим-Хану русским миллионером Рябушинским и пообещал взбунтовать все население, если эмир прокатится на нем по улицам Бухары. Все-таки как мудро венценосцы из Петербурга и Лондона укоротили руки зарвавшимся святошам, которые имели наглость утверждать, что Всевышний внимает просьбам и сообщает свою волю только через их языки и уши. Насколько бы упростилась жизнь Эмира, если бы он подобно королю Англии командовал церковью на территории своего государства. Никому нельзя верить до конца. Тут правитель Бухары, не чуждый искусству поэзии, с удовольствием вслушиваясь в слова, произнес только что родившееся четверостишье:
  
  О, Бухара - прекрасна и ужасна
  Престол отца так трудно удержать
  Удара в спину жду я ежечасно
  Убийцей может стать и друг, и сын, и мать.
  
   Будь проклята эта война!.. Хотя, мудрые недаром говорят, что "в плохом много хорошего". Именно война, как напомнил ему давеча Верховный кушбеги Бухары Мирза Насрулла отсрочила решение русской Государственной думы вмешаться в управление Бухарой. Его Бухарой!.. "Произвести в самом непродолжительном времени необходимые реформы в управлении ханства с целью согласовать порядки этого управления с современными потребностями жизни, с установлением при этом действительного надзора русской власти за гражданским управлением в ханстве". Так значилось в бумагах, написанных этими порождениями шайтана!..
   Оставалась надежда на покровительство императора Николая, и для этого были все основания - крупные пожертвования и доброжелательное содействие по разным мероприятиям русского правительства в ханстве не оставались незамеченными. В знак особого внимания к заслугам эмира Николай II пожаловал ему чин генерал-лейтенанта и назначил его своим генерал-адъютантом, а совсем недавно, в сентябре прошлого года он лично привёз в императорскую Ставку еще один миллион рублей. В результате грудь Алим-Хана украсил орден Александра Невского...
  Но нечестивцы посмели поднять руку на монарха, и теперь место Императора занял его младший брат Великий князь Михаил, ставший Регентом при малолетнем Алексее, и многое начало меняться. Уже десяток-полтора чиновников разного ранга в военных и вицмундирах, которые обычно не отказывались "принять барашка" в обмен на благожелательное внимание к прошению, или временную слепоту к нежелательной жалобе, расстались кто со своими креслами, а кто даже и со свободой. Железной рукой он подавил заговор в обеих столицах Империи, и впервые кара настигла ранее неприкасаемых - членов императорской фамилии... Петроград, конечно далеко, но совсем рядом, в Ташкенте, сидит генерал от инфантерии Куропаткин. И если под его началом войска и не смогли одолеть армию микадо, то здесь ещё живы люди, помнящие его железную руку при покорении Туркестана.
   Нужно собрать совет из самых верных людей! Мудрый кушбеги (Кушбеги - титул главного визиря или своего рода премьер-министр в Бухарском эмирате) Мирза Насрулла докладывал, что он предоставил тайное убежище нескольким турецким и германским офицерам, которые бежали из русского плена и принимали участие в прошлогоднем восстании. А еще есть англичане...
   Эмир впервые за вечер улыбнулся, припоминая слова, сказанные ему когда-то ныне покойным отцом: "Когда на охоту вышел тигр, то газель обречена. Но если рядом затаился леопард, то она может и спастись". Возможно, британский лев, сможет защитить от русского медведя, или хотя бы укротить его свирепый нрав. Но об этом можно подумать и завтра...
   Алим-Хан взял со стола яблоко, метнул его в бассейн и с интересом прислушался к раздавшемуся женскому визгу. Крепкий мужчина, которому еще не исполнилось и сорока лет с юности был искушен в любовных утехах, а съеденный за ужином думгоза-кебаб из говяжьих хвостов, приготовленный умелыми руками дворцового бакоула (повар высшей квалификации), заставлял кровь энергичнее бежать по жилам, обещая полный успех в амурных делах...
   Утром Элим-Хан проснулся в великолепном настроении. Покинувшая с рассветом опочивальню, наложница за ночь сумела не одиножды приятно удивить своего повелителя и разбудить в нем воспоминания о пребывании в Санкт-Петербурге. Определенный своим отцом в Николаевский кадетский корпус, он создал себе репутацию, любвеобильного восточного принца, умеющего достойно вознаградить женщину "за большую и чистую любовь", в спальне которого побывали девицы и дамы из высшего света, а также и полусвета... А помнится, была актриса с французским именем... Как она танцевала канкан только в чулках и шляпке под аккомпанемент граммофона!.. А уж потом!..
   У эмира появилась озорная мысль о новом посещении гарема, но усилием воли он её отогнал, а точнее - отложил на вечер. Завтрак традиционно начался с горячего ширчоя, в пиалу с которым было покрошена свежеиспеченная лепешка. А далее можно было перейти к откидному хорезмскому плову. И как только блюдо с парящим рисом украсило стол, в зал с поклоном вошли Верховный кушбеги Мирза Насрулла и генерал-майор Мирбадалев, которым было послано приглашение на завтрак
   Во время еды, разговор шел о предстоящем празднике "дегача-пази". Наиболее искусные ошпазы (повара) должны были съехаться со всех краев эмирата и показать свое мастерство по приготовлению плова, на котором традиционно присутствовал сам повелитель Бухары, а победитель получал великолепный халат из кладовых эмира. Омыв руки после трапезы, Элим-Хан с гостями перешел в небольшую уютную комнату, где и разместились в удобных креслах, стоявших вокруг столика со сладостями и пустыми, до времени чашами. В углу находился один из подарков от русских - стеклянный шкафчик, в котором расположенный в верхнем отделении лед медленно таял, а сбегающая вниз по трубкам вода - охлаждала содержимое нескольких серебряных кувшинов.
  - Я прошу Вас, уважаемый Мир-Хайдар, взять на себя труд и наполнить наши пиалы шербетом, изготовленным по особому рецепту бывшего садовника моего покойного отца из вяленного винограда сорта "Ягудды".
   Все трое обменялись понимающими улыбками, ибо речь шла о ликерном вине, которое отличалось прекрасным букетом малины и продажей которого, как и иными сортами занимались торговцы иудейского вероисповедания.
   Эмир, показывая пример, поднял свою чашу и процитировал слова Вазеха:
  "Два верных спутника - вино и слово.
  Без одного не мыслю я другого.
  А без обоих мир уныл и пуст,
  Без них мертво существованье наше".
  - А теперь пришел черед мудрым словам. - Сказал, отпив из чаши, Элим-Хан. - Мы внимательно слушаем Вас, кушбеги Насрулла.
   - Повелитель, как и имел честь докладывать Вам, Бухара может потерять свою самостоятельность и раствориться в просторах Российской Империи. Но у нас, с генералом Мир-Хайдаром есть план, как можно противостоять этому. Правда, для этого потребуются немалые денежные суммы, дабы мы смогли всемерно усилить армию эмирата, чтобы она в нужный момент могла стать "соломинкой, которая переломит спину верблюда" и склонить чашу весов в нужную сторону.
  - Повелитель, если помните, то Княжество Черногория в 1904 году стало единственным государством, которое выступило в союзе с Россией и устами Николы I объявило войну Японии. - В разговор вступил генерал-майор Мирбадалев. - Пусть это участие и было весьма условным, но мы можем использовать этот случай, как прецедент. Необходимо распространить слух о том, что Эмир Бухары желает поддержать своего венценосного брата Великого князя Михаила и направить своих солдат против Германии. Это даст нам законный повод сосредоточиться на обучении и оснащении нашей армии современным оружием, поставку которого нам могут осуществить англичане. Но более конкретный план мы сможем представить Вашему Высочеству, после переговоров с эмиссаром Британского правительства капитаном Бейли, который инкогнито прибыл в Бухару и надеется на аудиенцию.
  
   В этот момент, эмир, которому почудился какой-то шорох за плотно закрытой дверью, чисто инстинктивно, как истинный восточный деспот, заподозрил измену и в расчете на уши невидимого лазутчика вскочил со своего кресла и с гневными интонациями почти прокричал:
   - А вы, не забыли, генерал, что и мой покойный отец, и я своим словом не раз подтверждали те статьи договора, которые прямо запрещают нам осуществлять самостоятельные сношения с иностранными государствами? Не будет ли тем самым дан повод обвинить нас в подготовке бунта против нашего царственного друга и покровителя Регента Великого князя Михаила?!..
   Все это было выглядело настолько искренне, что если бы среди присутствующих был великий Станиславский, то он, пожалуй бы, поверил. Но приближенные эмира, которые с молоком матери впитали в себя любовь к лукавству и умение выживать среди придворных интриг, сдобренных изрядной толикой восточного коварства, всё поняли правильно и поспешили успокоить обеспокоенного Повелителя. Причем, эти действия были предприняты по двум направлениям одновременно. Генерал несколькими бесшумными шагами подбежал к двери и распахнул ее, демонстрируя отсутствия чужих ушей и глаз, а кушбеги, вкрадчиво, с умиротворяющей интонацией окончательно рассеял опасения Элим-Хана:
  - Мой Повелитель, клянусь Милостивым, в наших мыслях не было даже намека, на то, чтобы уговорить Вас выступить против российского Регента и нарушить данное слово... Капитан Бейли - поданный Его Величества короля Великобритании Георга V, которого с Великим князем Михаилом связывают не только союзнические, но и близкие кровные узы. Мы лишь хотим сохранить Бухару, как верного друга и союзника России, и чтобы Ваш голос был услышан в Петрограде...
  
  *
  
   Фредерик Маршман Бейли накануне вечером старался временно позабыть о полученном задании в одном комитетов правительства его величества Короля Георга V, а, проще говоря, - в разведывательной службе Великобритании МИ 6, которую возглавлял сэр Джордж Мэнсфилд Смит-Камминг. Естественно, что перед неожиданной отправкой в Бухару, его инструктировал лишь непосредственный начальник, но задание было на контроле у самого капитана Мэнсфилда. Этот человек гренадерского роста отличался железной волей и высочайшей требовательностью, переходящей порой в безжалостность не только к неисполнительным подчиненным, но и к себе лично. Каждому новичку, переступившему порог штаб-квартиры, старожилы считали своим долгом рассказать трагическим шепотом о том, как их captain Камминг, попав в аварию, сам отрезал перочинным ножом себе ступню, зажатую в обломках автомобиля, чтобы спасти сына. После сей дружеской беседы, служебное рвение новоиспечённого рыцаря плаща и кинжала возрастало на несколько порядков, а процесс отсеивания лиц неспособных к службе в разведке позволял повысить естественный отбор на самом первом этапе. Эффект закреплялся навечно, когда в процессе дальнейшей службы им доводилось попасть в кабинет к самому!!! "С" и стать свидетелем его невинной шутки - вонзания ножа для разрезания бумаги в собственный ступню, точнее - в ее протез...
   Но пока можно было ни о чем не думать, а просто отдыхать после отнявшего все физические и духовные силы перехода, а, скорее, - прорыва через Памир. Русские пограничники всегда создавали серьёзные проблемы поданным британской короны, которые пересекали границу исключительно с невинными намерениями, к примеру - туризм или изучение высокогорной флоры и фауны, не отягощая себя при этом маловажными для настоящих джентльменов формальностями по получению соответствующего разрешения. И если еще несколько лет назад встреча с одним из постов памирского отряда заканчивалось, как правило выдворением восвояси, то с началом войны обстановка кардинально изменилась. Как не странно, значительная часть местных туземцев из числа кыргызов относилась к этим русским варварам с симпатией большей, чем к цивилизованным британцам. Бейли, осторожно переменил положение тела, стараясь не потревожить старую рану, а так же синяки и ушибы, полученные в процессе ускоренного передвижения по пересеченной горной местности ввиду необходимости уйти из-под обстрела как минимум из пяти винтовочных стволов, и со злостью припомнил слова канцлера фон Бисмарка "...в Азии англичане гораздо менее успешны в цивилизаторской деятельности, чем русские; они обнаруживают слишком много презрения к туземцам и держатся от них на слишком большом расстоянии. Русские же, напротив, привлекают к себе население присоединенных к империи земель, сближаются и смешиваются с ним"...
   А ведь, для обеспечения перехода через границу небольшого каравана, сопровождавшего капитана и людей, были предприняты весьма серьёзные мероприятия - несколько шаек из местных головорезов получили приказ "пошуметь" от своих вожаков, прикормленных... Нет-нет, не британской разведкой, а всего лишь уважаемыми английскими купцами. Да, он сам и половина его охранников сумели прорваться и даже сохранить в целости несколько яков с вьюками, наполненных весьма полезными предметами, позволяющими облегчить собственную жизнь, а при необходимости создать серьёзные проблемы для своих противников или конкурентов, но Фортуна не всегда будет столь снисходительной...
   Ну, все, нужно выспаться. Здесь, в жилище одного из богатейших людей Бухары - Файзуллы Ходжаева, он в полной безопасности. Этот дом, который, скорее всего, можно было принять за небольшой дворец, перешел к нему по наследству от отца, чье состояние оценивалось в миллионы рублей, заработанных на экспорте каракуля. А если учесть, что занятием сим бизнесом не брезговали даже сами Повелители Бухары, то круг знакомств уважаемого Файзуллы был весьма широк и полезен.
   Торговля предполагала прием гостей, который мог перейти в ночлег, причем среди посетителей этого дома бывали весьма почтенные и весьма полезные люди, как из числа местных, так и из России и даже из Европы. А посему спальня была обставлена дорогой мебелью, которая представляла из себя причудливую смесь русского, европейского и восточного стилей. Массивная двуспальная кровать с резной дубовой спинкой производства мебельной фабрики Фишера и Шмидта в Москве, несколько стульев и кресел фирмы Гамбса из Санкт- Петербурга, комод из красного дерева на четыре ящика вышедший явно из-под руки английского мастера, шкаф с потайными отделениями с целой системой запоров, медная "Парижская" керосиновая лампа... Впрочем, несмотря на разные "родословные", все было очень удобным и располагало к отдыху. Вот только мысли и интуиция, которой капитан привык доверять, не давали уснуть...
   Казалось, что нет никаких причин волноваться. Купцы, как известно, умеют хранить тайны, и не только коммерческие. Сам Файзулла еще в юности, во время учебы в Москве, увлекся революционными идеями, которые со временем сделали его активным участником движения бухарских джадидов и этим привлекли к нему внимание англичан, всегда и совершенно бескорыстно готовых поддержать борцов против деспотии, естественно не на своей территории, и теперь активно сотрудничал с британцами искренне убежденный в том, что действует во имя и на благо и Бухары, и России. Именно он принес известие, что Верховный кушбеги Насрулла сообщил самому эмиру о прибытии капитана Бейли, и вскоре состоится "высочайшая аудиенция" а, что еще более важно - встреча с теми лицами, от которых зависит многое, если не все, в Бухаре...
   Но дела оставим на завтра, как говорится "Every day brings its bread with it. Каждый день приносит с собой хлеб. Бейли потушил керосиновую лампу и откинулся на подушку, не забыв предусмотрительно засунуть под нее револьвер, оснащенный прицельной световой трубкой германской оружейной компании "Wespi", а на прикроватную тумбочку положить электрический фонарик. Постепенно усталость взяла верх над эмоциями, капитан забылся в тревожном сне, который подобно морской волне то накатывал на него, то уходил в прочь, заставляя открывать глаза. Во время одного из таких "отливов" Бейли наощупь нашел на тумбочке свой золотой швейцарский репетир и нажал на его курок, дабы уточнить время. Дюжина таких трехкрышечных карманных часов, которые в дополнении к основным функциям могли показывать день недели, дату, месяц и фазу луны, были спрятаны в надежном месте. Разметка циферблата была выполнена на русском, что в совокупности с корпусом из золота 56 пробы делала их весьма ценным бакшишем для подношения чиновникам из русской администрации.
  А далее события понеслись подобно скакуну на Эпсомском Дерби. За запертой изнутри дверью раздались негромкий шорох и поскрипывание - кто-то явно пытался открыть замок. Вначале в просвет под дверью был просунут тонкий коврик, затем ключ выпихнули из скважины, и он практически беззвучно упал на коврик, который пополз наружу. Бейли молниеносным движением достал из-под подушки револьвер, и, позабыв про ушибы, бесшумно встал с кровати и занял позицию за массивным шкафом. Подушки, накрытые одеялом, создавали иллюзию спящего человека. Смена позиции была проведена весьма своевременно, ибо замок уже был отперт снаружи, дверь приоткрылась, и в комнату кошачьим движением проскользнул мужчина среднего роста в одежде слуги и направился к кровати.
   Бейли резким движение руки навел дуло на едва заметный силуэт, тем самым включая лампу осветив, а заодно и ослепив незваного гостя, и негромко по-русски скомандовал:
  - Стоять, руки вверх!
  Незнакомец покорно застыл с поднятыми руками, а затем ответил на вполне понятном, но далеко не безупречном английском языке:
  - Good evening Mr. Captain Frederick Marshman Bailey (Добрый вечер, господин капитан Фредерик Маршман Бейли). Если не возражаете, то дальнейшие переговоры мы проведем на русском языке? Откровенно говоря, я владею языком своего главного врага несколько лучше, чем английским. И предлагаю присесть и спокойно поговорить... Даже не буду возражать если вы будете меня держать под прицелом до того момента, пока не убедитесь в отсутствии угрозы с моей стороны. Мне известно, что вы представляете здесь МИ-6. А теперь позвольте представиться - бинбаши Мехмет Али-бей. И здесь я выполняю ту же задачу, что и вы, господин капитан - вырвать Бухару из лап русского медведя. А памятуя, что мудрость Востока говорит: "Враг моего врага - мой враг", то может быть мы заключим временный союз? И, кстати и в этом доме, и в самой Бухаре я не один, кто отстаивает интересы Турецкой Империи, а поэтому...
   - А что мне, собственно, мешает пристрелить вас прямо здесь и сейчас? Я буду полностью в своем праве, хозяин дома выступит свидетелем, еще несколько моих британских друзей подтвердят это же словом джентльмена. - Бейли решил, что пора показать, кто хозяин положения и поставить не в меру ретивого османа на место. Продолжая держать ночного гостя под прицелом, он опустился в кресло, зажег электрический фонарь и также перешел на русский язык. - Верховный кушбеги будет вне себя от гнева, ибо осведомлен о моем появлении, да и если дело дойдет до русских военных властей, то ликвидация турецкого агента, полностью компенсирует возможные претензии ко мне за не совсем официальное пересечение границы... А посему, вот мой ответ... Да, у нас есть некоторое совпадение интересов по поводу обуздания русской экспансии, но право принятия окончательного решения я оставляю за собой.
  
  - Ну что же, как говорят у нас - кысмет. - Негромко ответил Мехмет Али. - Я думаю, что интересы моей страны важнее моих амбиций.
   Эти слова он сопроводил легким покачиванием головой из стороны в сторону, что означало - почему бы и нет. При этом не единой интонацией или жестом не позволив проявиться той буре эмоций, которая бушевала в глубине души. Единственное, что его сдерживало - мысль о том, что "Месть, это блюдо, которое нужно есть холодным".
   - Сейчас, с Вашего разрешения, я удалюсь, а во время следующей встречи, которая, как я надеюсь, пройдет в не столь напряженной обстановке, буду готов обсудить план наших совместных действий...
   Получив в ответ разрешающий кивок Бейли, подтвержденный движением дула револьвера, бинбаши приложил руку к груди, чуть поклонился и неспешно, желая подчеркнуть независимость своих действий, вышел прочь. На полу, в качестве доказательств всех этих событий остался лежать ключ и обычный кухонный нож, с помощью которых осман проникнул в комнату.
   Бейли запер дверь, подпер ее для верности стулом, зажег лампу, ибо батарею фонаря следовало поберечь, достал из ящика комода серебряную фляжку с коньяком и со вздохом облегчения вновь опустился в кресло. Как ни странно, нервная встряска, полученная в результате ночного вторжения, притупила боль в ноге, но терапевтический эффект следовало закрепить с помощью анестезии, в качестве которой выступили несколько глотков Хеннесси, сделанные прямо из горлышка. В Британии издавна врачи почитали коньяк, как универсальное лекарство от всевозможных болезней, включая даже чуму, а искренняя привязанность к этому напитку короля Георга IV сделало его употребление популярным и даже модным, и в аристократических кругах, и, в особенности, в офицерской среде. Затянуться сеансу терапии не позволил репетир, настойчиво напомнивший о времени, и о необходимости поспать хотя бы несколько часов до завтрашнего дня, тем более, что план действий, согласованный еще в Лондоне, нуждался в коррекции с учетом возникшего турецкого фактора. Полученные инструкции давали ему достаточно широкую свободу действий, но прямые контакты и совместную работу с агентом разведки враждебного государства следовало согласовать с руководством, хотя бы из чувства самосохранения...
   Утро следующего дня началось несколько затянулось. Гостеприимный хозяин предусмотрительно гостям отдохнуть до полудня. Тем более, что Файзулла Ходжаев дожидался весточки из дворца. И она не заставила себя ждать, Верховный кушбеги Бухары дал знать, что через два дня эмир Бухары, да хранит его Аллах, милостиво приглашает почтенного купца, дабы обсудить дела по торговле каракулем и не будет возражать, если он возьмет с собой двух или трех своих людей, сведущих в этом вопросе. Сие значило, что аудиенция капитану Бейли назначена именно на этот день.
  Несмотря на неофициальный статус встречи, следовало серьёзно подготовится и еще раз окинуть придирчивым взглядом приготовленные дары для Его Высочества, тем более что эмир неоднократно получал весьма изысканные и драгоценные подарки лично от Императора Всероссийского, а также от знатнейших и богатейших поданных Империи.
  На протяжении тысячелетий правители больших империй и небольших княжеств больше всего любили и ценили как оружие, так и благородное искусство охоты. Оружейники Британии славились своим мастерством, и не один монарх Европы был не прочь приобрести ружья фирмы "Холланд & Холланд". Виктор Эммануил III, кронпринц Австро-Венгрии, принц Уэльский, президент Североамериканских Соединённых Штатов - все эти люди владели и гордились этим "королевским оружием".
  
   Поэтому среди груза, доставленного Бейли в Бухару, самым ценным по праву считались два ружья и штуцер ручной работы, украшенных клеймом "Холланд & Холланд" и орнаментальной инкрустацией золотом, а также миниатюрным изображением флага Бухары. К ним прилагались приборы для набивки гильз, запас патронов из расчета по триста штук на ствол, чехлы, футляры и прочие необходимые и не очень аксессуары. В качестве дополнения присутствовали золотые часы швейцарского производства, подзорная труба и бинокль, усыпанные драгоценными камнями. Отдельное место занимала изготовленная по специальному заказу Британская генеральская сабля, над которой так же немало потрудились руки умелого ювелира. Как известно, Эмир имел чин генерал-лейтенанта Русской Императорской Армии и этот подарок был своеобразным намеком на возможность получения аналогичного звания, но уже от короля Георга 5.
   Естественно, что Бейли не мог открыто явиться ко двору эмира не только в офицерском мундире, но и в гражданском костюме. Следовало изменить свою внешность и, первым делом, как не жалко было это делать, пришлось подбрить усы. Опыт разведывательной деятельности приучил капитана с ловкостью, достойной профессионального актера, используя любые подручные средства, за четверть часа становится совершенно другим человеком. И к моменту, когда в ворота дома Ходжаева постучал присланный кушбеги командир десятка джигитов, которые должны были сопроводить почтенного купца и при необходимости расчистить путь от слоняющихся зевак, туалет капитана был завершен. Бейли был в костюме с бабочкой, на голове - черный каляпуш с золотым орнаментом, очки. В общем, он ничем не отличался от молодых татарских купцов из Казани, которые на протяжении десятков лет вели свои дела в Бухаре, в том числе и с торговым домом Ходжаевых. (Каляпуш - традиционный татарский мужской головной убор, конусообразной формы для повседневной носки, это одна из разновидностей тюбетейки: каля - голова, пуш - покрыть).
   Ходжаев, Бейли и один из доверенных мирзо (бухарский вариант клерка) разместились в закрытой повозке, в которую же сложили несколько достаточно больших свертков. Так как слухи о приглашении почтенного купца к эмиру могли достичь чужих ушей, подобный груз не мог никого удивить, ибо как сказал поэт:
  "Чтоб успешным купцом в Бухаре тебе стать,
  Ты обычай простой соизволь выполнять:
  Свой товар ты продашь и богатым вернёшься,
  Коль бакшиш Кушбеги поспешишь передать".
  
  Безусловно, его Высочество Сеид-Абдул-Ахад-хан, еще вступая на престол, торжественно отказался от приема каких-либо подарков или подношений и запретил это своим чиновникам. Но разве не является прямым долгом Главного Кушбеги лично проверить, что собирается тот или иной купец привести повелителю и достойно ли это Высочайшего внимания?
  Несмотря на все усилия сопровождающих купца джигитов, дорога до дворца Ситораи Мохи-Хоса заняла не меньше часа.
  Не составляло особого труда, с помощью плети отогнать зазевавшегося водоноса, или торговца, но когда дорогу преградила группа дервишей, то пришлось ждать пока эти святые люди соизволят освободить им путь, тем более, если они занимались богоугодным делом обращения неверных в истинную веру. Взяв в тесный круг юношу с еврейскими чертами лица они хором кричали: "Кофир, аз куджо гашти? (Неверный откуда ты вернулся?). Всё дело было в том, что глагол "гаштай" означал одновременно несколько понятий: "вернуться" и "отречься". И услышав ответ, от перепуганного юнца, что "он вернулся из Хивы", торжественно завопили: "Вы слышали, правоверные, как этот иудей отказался от своей лживой веры" и потянули несчастного к казию, дабы закрепить сей переход т.с. официально.
   Впрочем, эта дикая по сути картина нисколько не поразила Бейли. Капитан, как истинный английский джентльмен не ожидал ничего иного от дикарей, которыми по его искреннему убеждению являлись все без исключения народы, кому не повезло родиться на Острове под священным скипетром британский монархов. Тем более что как говорит пословица "When in Rome do as the Romans do" (Когда ты в Риме, делай так, как делают римляне, русский аналог - в каком народе живешь, того обычая и держись). А эти религиозные фанатики, как и их иудейская жертва, смогут быть очень полезными, особенно если им объяснить, что все их горести и обиды приключаются исключительно из-за русских и стоит лишь их прогнать, как тут же на землях эмирата воцарится рай, который, как известно, каждый представляет по-своему.
   Файзулла Ходжаев увидев, что окружающие события перестали интересовать его английского гостя, задёрнул занавеску и продолжил начатый еще вчера рассказ о последних новостях и слухах, которые он, как настоящий саудогар (крупный купец) просто-таки был обязан знать. Дальнейший путь протекал значительно быстрее, почтенного купца, и его сопровождающих уже ничто не отвлекало от неспешной беседы, если не считать звуков ударов плети о спины простолюдинов, не успевших очистить дорогу, их жалобные причитания и злорадный смех невольных зрителей этого бесплатного представления. Стража на воротах была заранее предупреждена, и повозка беспрепятственно проехала через ворота, после того как один из телохранителей окинул мимолетным взором пассажиров и остановилась неподалеку от домика, построенного эмиром, в котором должны были размещаться Император Николай 2 и члены его семьи при несостоявшемся из-за войны посещении Бухары. Возле него, перебирая пальцами зерна четок, неспешно прохаживался сам верховный кушбеги Мирза Насрулла. Далее события развивались практически молниеносно. Как только мирзо выгрузил из повозки свертки с подарками, он вместе с Ходжаевым удалился в сопровождении одного из своих людей. Но в самый последний момент Файзулла успел передать Бейли небольшую, богато украшенную шкатулку, шепнув на ухо, что в гареме эмира появилась новая фаворитка, которая уже на протяжении нескольких ночей услаждает повелителя и несколько изящных драгоценных безделушек, поднесённых ей в поларок, будут нелишними. А также то, что переговоры с эмиром и его ближайшим окружением следует вести на русском языке, дабы избежать необходимости присутствия переводчика. В этот момент, капитан поучаствовал искреннюю благодарность к купцу за сей весьма предусмотрительный шаг, ибо именно тот вьюк, в котором разместились аналогичные подарки, был потерян в ходе встречи с русскими пограничниками и, скорее всего, достался им в качестве трофея.
   В это время, Алим-Хан ждал важного гостя в одной из комнат. По совету искушенного во всевозможных интригах Верховного Кушбеги, эмир стоял спиной к двери и, по всей видимости, предавался размышлениям о государственных делах, глядя в известные только ему дали. Тем самым удалось избежать несколько щекотливого обстоятельства в первый момент встречи с представителем правительства его Величества короля Георга 5. С одной стороны - капитан прибыл инкогнито, но с другой - поддержка британцев была необходима.
   При звуках открывающейся двери, повелитель Бухары неспешно повернулся. Капитан Бейли увидел весьма упитанного мужчину с ухоженной бородой, в синем халате, с шашкой казачьего образца и несколькими орденами на груди, среди которых, капитан с горечью не заметил ни одного британского. Произнося дежурные слова приветствия и пожелания его Высочеству Эмиру Сеид Мир Мухаммеду Алим-хану, капитан мысленно ругал свое руководство, не озаботившееся за все семь лет правления пожаловать повелителю Бухары какой-либо британский орден. А вот император Николай явно не скупился на награды, из орденов, имевших небесными покровителями святых наличествовали знаки Александра Невского, Владимира, Анны. Завершал этот своеобразный иконостас орден Белого орла. Отзвучали приветственные и ответные слова, эмир благосклонно принял подарки, с особым удовольствием собрал одно из ружей и несколько раз примерился к нему, оценивая баланс. Последним из подарков в его руку попала английская сабля и Алим-Хан опробовал несколько приемов защиты и нападения.
  Отдав должное ритуалам и этикету Эмир, Кушбаги и присоединившийся к ним генерал-майор Мирбадалев разместились за столом напротив присевшего последним Бейли.
  
  ***
   В ожидании Великого князя Михаила сижу и смакую результат очередного эксперимента Павлова в области фиточаёв. Иван Петрович уже сменил гнев на милость и, помня, что с удовольствием я пью только Дашенькин кофе, предложил новый травяной сбор, ядовито заметив при этом, что для моей головы с навозом вместо мозгов это будет полезно, может быть, и думать со временем начну иногда. Это всё же лучше, чем тот получасовой рёв разъярённого носорога, которому по неосторожности оттоптали самое дорогое, что есть у каждого самца. Причиной незапланированного сольного концерта послужил мой рассказ о том, что произошло у нас с турками. Особенно тот факт, что я попал в плен к басурманам. Я тогда узнал о себе много нового, но, к сожалению, неприятного. Поэтому не остался в долгу и тоже высказал академику всё, что думаю о нём и его упражнениях в изящной словесности. А также подробно и красочно описал то место, где я видел его познания в ведении боевых действий. Келлер, выступавший в качестве рефери, окончил поединок, послав меня сначала по давно всем известному эротическому маршруту, а потом на две недели под домашний арест на излечение и во избежание.
   Дома Даша добавила свою лепту в неблагодарное дело перевоспитание дурака, у которого шило в заднице, и который не думает ни о чём, кроме как о своих приключениях, которые когда-нибудь, тьфу-тьфу-тьфу, не приведи Господь, закончатся очень плачевно. В окончание своей пятиминутной воспитательной нотации добавила, что если я оставлю её вдовой, а Марью сиротой, то она мне этого никогда не простит. После чего занялась обработкой моей "страшной" раны, представлявшей собой уже начавшую затягиваться рваную ссадину, почти не видную под начинающими отрастать волосами.
   Зато последующие дни действительно пошли на пользу здоровью, и самым действенным лекарством была Машенька, уже научившаяся довольно уверенно ходить. Маленькая шустрая егоза умудрялась где на двух, где на четырёх конечностях ускользать одновременно и от няни, и от мамы с бабушкой, прятаться за портьерами и с радостно-довольным визгом выскакивать навстречу "поисково-спасательной экспедиции". В общем, было весело и нескучно, пока ни разу не объявлявшийся за всё это время Павлов не позвонил и не пригласил на очередное заседание "Комитета по спасению", приуроченное к приезду Регента из Ставки. Поручение Ник Ника я выполнил, Великий князь Михаил съездил в Могилёв на встречу с дядей. Не подозревая, что на всякий случай в помощь Михалычу с его орлами-бодигардами Келлер, посоветовавшись со мной, одновременно отправил "литерный" спецпоезд, как и в феврале состоявший из "Неуловимого мстителя", паровоза и вагона, пассажирами которого на этот раз оказалась рота диверсов во главе с Оладьиным, получившим от меня лично категоричный приказ в случае чего во что бы то ни стало привезти Регента обратно живым и невредимым, а Могилёв, если понадобится, мы потом можем и заново отстроить.
   Всё обошлось, Михаил Александрович вернулся сегодня утром, ещё в пути дав по радио сигнал "Общий сбор". Что означало наличие серьёзных новостей, которые надо было немедленно обсудить. Поэтому вот уже полчаса сидим в Павловском кабинете и ждём появления венценосца.
   Келлер, изредка прикладываясь к чашке с чаем, листает свой ежедневник, иногда делая пометки карандашом, Иван Петрович с Воронцовым шепчутся о чём-то сидя в углу на диване, я скучаю и не знаю, чем заняться. В голове - ощущение нашкодившего ребёнка, которого поставили в угол и демонстративно не обращают внимания...
   Наконец-то бренчит телефон. Скорее всего, КПП докладывает академику о прибытии кортежа.
   - Всё, через пару минут Михаил Александрович будет здесь. Пётр Всеславович, Вы готовы?
   - Так точно. - Воронцов хлопает ладонью по портфелю, который всё это время не выпускает из рук.
   - Фёдор Артурович?
   - Готов.
   У меня возникает впечатление, что за эти две недели произошло нечто серьёзное, а я, как всегда, остался не у дел...
   - Здравствуйте, господа! - Великий князь Михаил появляется в дверях. - Простите, что заставил ждать.
   По очереди здороваемся с Регентом и рассаживаемся за столом.
   - Встреча прошла успешно, Михаил Александрович? - Интересуется Павлов. - Признаться, были некоторые опасения...
   - Да, всё хорошо. Великий князь Николай Николаевич приехал с небольшим конвоем, человек тридцать терских казаков. Да и из разговора я понял, что, как Вы говорите, силовой способ решения вопроса ему не нравится. "Солдат и мужик не поймут" - это его слова. А речь шла именно о новом заговоре. Если отбросить все нюансы вежливости и этикета, дядя Ник предложил мне сделку. По его словам ещё в начале войны ему предлагали занять Престол вместо моего брата. Именно когда тот сместил его с поста Верховного главнокомандующего и отправил на Кавказ. Сейчас определённый круг лиц снова хочет, чтобы Великий князь Николай Николаевич стал императором Николаем III.
   - Вы считаете, что он всё рассказал? - Академик задаёт интересующий всех вопрос.
   - Да. Прозрачно намекнул, что не хочет нести бремя высшей Власти, но не прочь вернуться в Ставку в качестве Верховного. Мол, многое за это время понял и ошибок пятнадцатого года повторять не намерен. А я смогу целиком и полностью заняться вопросом наведения порядка внутри страны.
   - Хитёр. Снова хочет прибрать армию к рукам. Только теперь у него это не получится. - Вполголоса ворчит Келлер. - А если в этом и заключается их план?
   - Он действительно в этом и заключается, Фёдор Артурович, но об этом чуть позже. Я согласился, но с одним условием. Без моего одобрения все его решения будут недействительны. И у нас, я полагаю, имеется возможность всё контролировать...
   Ну, в принципе, - да. Бывшим жандармам, а ныне Корпусу госбезопасности давно разрешено работать в войсках. И времени, как я понимаю, они не теряли. Памятуя былую нелюбовь армейских офицеров к тёмно-синему цвету и серебряным аксельбантам...
   Воронцов, деликатно кашлянув, привлекает к себе внимание:
   - У нас достаточно информаторов в Ставке, чтобы видеть реальное положение вещей. Сведения зачастую дублируются разными людьми.
   - Даже генералов вербуете, Пётр Всеславович? - Великий князь несколько удивлён. - И как, получается?
   - Так точно. В половине случаев благодаря князю Кугушеву с его тайными архивами. - Улыбается в ответ полковник ОКГБ. - За грехи надо платить. Раньше это были деньги, сейчас - информация. Смею заверить, что любые попытки сделать в Ставке что-то втайне от Его Императорского высочества Регента Великого князя Михаила Александровича будут известны нам в кратчайшие сроки.
   - Хорошо, будем считать, что Ник Ник нам на опасен. Что он поведал взамен? - Павлов, что для него не характерно, нетерпеливо ёрзает в своём кресле.
   - Совсем недавно к нему приезжал Великий князь Николай Михайлович. Высланный после убийства Распутина в своё имение... Кстати, Пётр Всеславович, возьмите на заметку, нужно выяснить где затерялся рапорт офицера, курировавшего Грушёвку и был ли он вообще... Так вот, Николай Михайлович снова предложил дяде стать императором.
   - При всём уважении Великий князь Николай Михайлович больше похож на старую сплетницу, нежели на реального заговорщика. - Снова ворчит Келлер.
   - В данном случае, думаю, он выступил в роли вестника, этакого говорящего письма. - Рассуждает Павлов. - А вот кто его послал, хотел бы я знать?
   - Иван Петрович, дядя Николаша рассказал и про это. Ему сразу показалось странным, что Николай Михайлович, недаром прозванный в семье Романовых "Филиппом Эгалитэ", предлагает ему корону. Оказалось, что он отошёл от идей французской республики и видит ближайшее будущее России в монархии по британскому образцу.
   - То есть, "Монарх правит, но не управляет"? - Уточняет академик. - А кто тогда будет кукловодом?
   - Кукловодами... Владимировичи...
   Ну, это сенсацией особо и не назовёшь. Больше некому. А после казни старшенького - особенно.
   - А может быть они хотят поиграть в "паровозик"? - Впервые подаю голос, озвучивая пришедшую в голову мысль. - Сначала Великий князь Николай Николаевич захватывает власть, потом кровавого тирана и узурпатора убирают, предварительно навесив на него всех собак, и следующий кандидат на Престол становится вполне себе легитимным императором. Чья там очередь? Бориса Владимировича?..
   - Нет, Денис Анатольевич... - Регент становится очень серьёзным. - Дядя должен возглавить страну после трагической гибели Регента и прямых наследников... Алексея, княжон... Причём это не будет явным убийством. Николай Николаевич дословно процитировал: " К тому времени все они тихо отойдут в мир иной". Вопрос в том, каким способом это будет сделано. Автомобильная, или железнодорожная катастрофа?..
   - Нет, Ваше Императорское высочество! - Павлов нервно вскакивает со своего места. - Нет!.. Таких совпадений не бывает! Пётр Всеславович, доложите о расследовании!..
   - Около месяца назад мы проводили негласную проверку недавно принятых на службу в Петровский дворец. - Воронцов встаёт со своего места. - Таковых в наличии имеется трое. Истопник и прачка ни в чём подозрительном замечены. А вот поведение нового лакея показалось нам странным. Пытался использовать любую возможность улизнуть в город. Мы установили слежку, оказалось, что он бегает к одной обывательнице. Из обедневших мещан, торгует на базаре. По данным Департамента полиции была "весёлой барышней", но года четыре назад оставила этот промысел. На всякий случай установили наблюдение и за ней, и оно дало результаты. К её лотку частенько подходил мужчина, по виду - приказчик. О чём-то беседовал, якобы торговался и несколько раз вместе с деньгами передавал записки. Помимо этого пару вечеров был замечен у её дома. Его тоже проверили по фотокартотеке. Оказался подручным одного из известных московских воров. Дальше ниточка обрывается, на Хитровке очень сложно работать, чужак сразу заметен.
   Собрали все имеющиеся материалы на этого вора, решили проверить его связи. Кто, что, когда, где и с кем. Выяснилось, что в прошлом он имел дела с парой своих петроградских "коллег". Те сейчас, вроде как, отошли от дел, живут не на широкую ногу, но и не бедствуют..
   Дальше работало Петроградское отделение, и выяснились интересные подробности. За последние лет десять обоих несколько раз арестовывали по подозрению в убийствах. Жертвы - фабриканты, не угодившие конкурентам, два банкира, несколько этуалей полусвета, очевидно, решивших пошантажировать своих поклонников. Делали это они не собственноручно, но исполнители, которых удалось поймать, и некоторые улики указывали на них. И каждый раз дела заминали, как сейчас выяснилось, по указанию свыше. К их разработке подключили "Летучий отряд". Те спустя некоторое время зафиксировали контакты одного из них с неким офицером запасной батареи Лейб-гвардии конной артиллерии, шефом коей является Великий князь Андрей Владимирович. Слежкой также установлено посещение им особняка балерины Кшесинской...
   Ага, которая является любовницей вышеупомянутого князиньки. А помимо этого, оказывается, ещё работает почтовым ящиком...
   - ... Вторая ниточка ещё интересней. В Минское отделение поступило сообщение от их агента-аптекаря. Его ещё в тысяча девятьсот пятом взяли с поличным при изготовлении взрывчатки для эсеров-бомбистов, потом перевербовали. С тех пор и работал на Отдельный корпус, иногда результативно. К нему по рекомендации "доверенных лиц" обратился некий господин с вопросом - сможет ли он выделить рицин из касторовых бобов. Разговор шёл о малом количестве, но качество выгонки должно было быть максимально высоким...
   - Позволю себе прервать Вас, Пётр Всеславович. - Академик с каким-то нездоровым азартом перехватывает инициативу, чтобы объяснить присутствующим о чём речь. - Из клещевины получают столь необходимое касторовое масло. Растение считается безвредным, но семена, так называемые касторовые бобы, содержат в себе смертельный яд рицин. С началом войны возникала даже идея использовать его в качестве отравляющего вещества, но потом от этого отказались из-за трудностей с созданием аэрозольного облака. При попадании внутрь человеку достаточно крупинки размером со спичечную головку. Смерть мучительна и необратима, наступает в течение двух-трёх суток. Противоядия нет...
   - Иван Петрович, Вы считаете, что нас хотят отравить? - Побледнев, спрашивает Великий князь.
   - Думаю - да...
   - Если позволите, я продолжу. - Воронцов напоминает о себе. - Аптекарь согласился, поставив предварительно в известность своих... э-э... кураторов. Высокая цена гостя не смутила, он только настоял, что должен лично убедиться в действенности яда. На кошке, собаке, или ещё на ком-то.
   По донесениям филёров сей господин осторожен, несколько раз пытался проверить, нет ли за ним слежки. В его отсутствие в гостиничном номере был проведён негласный, но тщательный обыск, который ничего не дал. Почти ни с кем не общался, посещал только ресторан и несколько раз заходил в ювелирные магазины. Минские коллеги сообщили, что он предлагал приобрести у него брошь и нитку розового жемчуга.
   Все эти данные хорошо согласуются с тем, что Вы, Ваше Императорское высочество, только что рассказали нам.
   - Что сейчас с этим господином? - Хмуро интересуется Фёдор Артурыч.
   - Его отслеживали до самого отъезда. Уехал в Петроград. В купе к нему удалось подсадить агента под видом служащего Земгора. Доклада ещё не было, возможно ближе к вечеру получим, поезд только утром прибыл в Столицу. Дальше по нему будут работать люди полковника Бессонова. В случае срочных новостей доложат незамедлительно.
   - Значит, принимаем эту версию, как основную. Но, Пётр Всеславович, необходимо просчитать все возможные варианты... - Не унимается Павлов.
   - Какие меры будем принимать в ответ? - Жёстко спрашивает Келлер.
   - Пока картина до конца не ясна, - никаких активных действий. Мы должны быть уверены на сто процентов!.. Михаил Александрович, прошу Вас на некоторое время перебраться в Институт. Якобы в связи с обострением гастрита. Денис Анатольевич...
   - Батальон - в повышенную боевую, одна из рот каждые сутки в готовности немедленно выехать. Иван Петрович, Вы здесь незаметно сможете разместить пару взводов?
   - У меня хватает своих сил...
   - Господин академик! Сможете разместить два взвода со средствами огневой поддержки? Или нет?! - Меня начинает разбирать злость - не та ситуация, чтобы амбициями меряться. Если Владимировичи поймут, что их замысел раскрыт, вариант штурма не стоит сбрасывать со счетов.
   - А как же девочки?.. Алексей?.. - Великий князь Михаил обводит всех нас пристальным взглядом. - Они сейчас у мамА в Петрограде... Им всем грозит опасность...
   - Их тоже необходимо привезти сюда. Под любыми предлогами. - В голосе нашего генерала уже слышен лязг металла.
   А вот то, что наш спецпоезд тоже прибыл - это есть хорошо. Только в Питере ещё один вагон надо будет прицепить...
   - Ваше Императорское высочество! Осмелюсь попросить - напишите, пожалуйста, письмо к ним, в котором всё объясните. Готов сегодня же выехать и доставить Семью сюда под охраной. - Поднимаюсь со своего места.
   -Нет, Денис Анатольевич. Я еду с Вами! - Тон Регента настолько безапелляционен, что даже Павлов молчит, не решаясь возражать.
   - Тогда прошу разрешения выйти, чтобы отдать необходимые распоряжения...
   Прикрывая за собой дверь, ловлю одобрительный взгляд Келлера. Он тоже понял, что я сейчас буду делать...
  ***
   Когда возвращаюсь обратно, разговор уже перескочил на следующий вопрос. И обсуждение идёт не так спокойно, как хотелось бы...
   - Да поймите, Ваше Императорское высочество!.. Фёдор Артурович!.. Сама Ставка отказалась от проведения десантной операции на Чёрном море!.. - Наш великий гений всех наук, времён и народов пытается переспорить "ястребов" в лице Великого князя и Келлера. - Без толку положим людей, будут неоправданные потери, как следствие ухудшится настроение внутри страны!
  
  
  ***
   В Столицу прибываем рано утром. Во всяком случае, белые ночи не дают точно определиться по времени, вокруг лёгкие сумерки, не более того, так что приходится доверять часам, показывающим четверть седьмого. Автомобили, любезно предоставленные штабом округа, увозят Регента с его "преторианцами" в Аничков дворец, а мне нужно ещё перегнать наш поезд в укромное местечко, из которого быстро можно выскочить в любом направлении, организовать службу, начиная от горячего питания и заканчивая нарезкой секторов стрельбы для "Неуловимого" и дежурной пятёрки. После чего звоню от дежурного по вокзалу по въевшемуся в память номеру и сообщаю Бессонову о непреодолимом желании пообщаться...
   - Здравствуйте, Денис Анатольевич! - Подполковник, как всегда, улыбчиво оптимистичен, только всё равно чувствуется, что несколько последних дней у него были не самыми лёгкими.
   - Доброе утро, Алексей Алексеевич! - Обмениваемся рукопожатиями, и вслед за хозяином прохожу в логово "цепных псов прогнившего режима". Конспиративная квартира выглядит также, как и в прошлый мой визит, только телефонов уже три... Да из приоткрытой двери в соседнюю комнату слышится характерный перестук телеграфного ключа.
   - Телеграфируем в Институт академика Павлова. - Поясняет Бессонов, перехватив мой взгляд. - Доклад о вашем прибытии... Чайку покрепче, или кофейку не желаете? Чтобы взбодриться... Витенька, голубчик, Вы уже закончили? Будьте любезны, сварите нам и себе по чашечке кофе! - Появившийся молодой телеграфист молча кивает и уходит, по всей видимости, на кухню. Бессонов располагается на диванчике и помимо воли трёт изрядно покрасневшие глаза. Я так понимаю, позади бессонная ночь, и, возможно, не первая... Блин, каламбур получается - у Бессонова бессонная ночь...
   - Есть какие-нибудь новости?
   - Есть, как не быть. Интересующий нас господин прибыл вчера утром, на перроне наши люди переняли его у минского коллеги и устроили так, чтобы он сел к нужному извозчику. Роль которого, разумеется, выполнял наш сотрудник. Он и повёз его на Петроградскую сторону. Конечным пунктом путешествия оказался один из доходных домов на Большой Разночинной...
   - Если не секрет, каким образом?
   - Это было не слишком сложно. У вокзала стояло шестнадцать экипажей, не считая трёх наших. К приходу поезда большая часть из них уже были заказными. То есть получили задаток и ждали конкретных пассажиров, роль которых выполняла наша массовка. Ну, а дальше - разыграли маленькую сценку. Наш извозчик тоже был "нанят" и отказался, но не успел наш гость сделать несколько шагов, хорошо одетый господин крикнул из толпы лихачу, что, мол, ждать не надо, деньги оставь себе. Клиент быстро сообразил и заскочил в пролётку. Но это всё детали...
   За квартирой, где он сейчас находится, установлено наблюдение. В ней, кстати, проживает некий Ступицын Пётр Пахомович, одна тысяча восемьсот семьдесят четвёртого года рождения. Из мещан Псковской губернии, недоучившийся студент-медик. Вместо анатомии и хирургии проявил большое пристрастие к картам и, возможно, играл нечестно. Тогда же, вероятно, совершил первое убийство - один из студентов обещал товарищам представить доказательства его шулерства, но не успел - несчастный случай в химической лаборатории. За неуспеваемость был исключён из университета, какое-то время жил в Москве, тогда же, скорее всего, и познакомился с хитровскими ворами. Стал заурядным шулером в трактире, затем быстро поднялся по воровской иерархии, обзавёлся собственным притоном, но не поладил с конкурентом. Последний скоропостижно скончался, откушав чего-то излишне вредного для здоровья, но Ступицыну вскоре пришлось уехать из Первопрестольной - у хитровской публики свои законы и методы дознания. Здесь продолжил любимое занятие, заведя полезные знакомства, но вместе с тем по некоторым свидетельствам нашёл себе нескольких подручных и стал принимать заказы на устранение неугодных кому-либо персон...
   - Насколько я понимаю, сейчас оба злодея в квартире. Что мешает тихонько их взять и устроить там засаду? Они ведь должны передать кому-то яд.
   - Это не так просто, как кажется, Денис Анатольевич. - Бессонов проводит рукой по лицу, как бы пытаясь стереть усталость. - Во-первых, в доме проживает достаточно много важной публики, а во-вторых, и это самое главное - у Ступицына разработаны условные знаки. За полчаса до прибытия поезда на подоконник поставили вазу с цветами и задёрнули одну портьеру. В предыдущие дни ничего подобного не наблюдалось. Мы устроили в доме напротив наблюдательный пункт, там постоянно дежурят двое наших сотрудников.
   Угу-м, как там у неизвестного классика? "На подоконнике стояло тридцать восемь утюгов. Никто, кроме Штирлица не догадался, что явка провалена"... И не факт, что для следующего посетителя не разработан отдельный сигнал... Значит, остаётся только наблюдение. И по улице не пошляешься особо, Большая Разночинная - не Невский, любой человек виден, как на ладони...
   - А что за дом напротив? Там, где наблюдатели.
   - Такой же доходный дом. Вся разница в этажах. Ступицын живёт на третьем, самом престижном. Полторы тысячи целковых в год, между прочим. Шесть комнат, кухня, из неё выход на чёрную лестницу, ванная, ватерклозет. Но живёт один, прислуга и кухарка - приходящие. Ну, а мы сняли на втором, где обитает вся конторская мелочь.
   - Сумма не заоблачная, но и не маленькая. Где он вообще деньги берёт, не интересовались?
   - Интересовались. Очень осторожно. Банковских вкладов нет, недвижимости - тоже. Раз в неделю по вечерам у него собирается компания. Публика солидная. Скорее всего - игроки. Это то, что "на свету". Ну, и деньги за "ликвидацию неприятностей"... Да, пока мой помощник не вернулся... Возьмите вот это. - Подполковник достаёт из кармана небольшую сафьяновую коробочку типа табакерки и протягивает мне. Открываю крышку, внутри лежит изящная золотая брошь с красными камушками, нитка жемчуга и маленький стеклянный флакончик для лекарств с притёртой пробкой.
   - Это, как я понимаю, аптекарский гонорар за работу?
   - Да, приехал тем же поездом... Передали из Минска с сотрудником, страховавшим нашего агента-земгоровца. Флакон идентичен тому, в котором находится рицин. Аптекарь постарался облегчить нам работу, вряд ли порошок будут пересыпать в другую ёмкость. А насчёт драгоценностей - при возможности покажите их Его императорскому высочеству, вдруг они ему известны. Вещицы незаурядные, сделаны, скорее всего, на заказ.
   - Хорошо, тем более, что мне скоро ехать на Фонтанку. Кстати, могу я воспользоваться телефоном?
   - Да, конечно. Вот с этого аппарата...
   Прошу барышню соединить с Аничковым дворцом и, выслушав монотонное "Резиденция Её Императорского Величества вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны. С кем имею честь?", представляюсь и прошу позвать Митяева. Который отвечает через полминуты, видимо, крутился неподалёку.
   - Сотник Митяев. С кем имею честь?
   - Гуров...
   - Четыре.
   - Пятнадцать... - Учитывая качество связи, да и по въевшейся привычке обмениваемся числовым паролем. - Михалыч, у нас всё очень туманно, организуй тщательный контроль за всеми входящими во дворец. Очень тщательный! Если у кого-то увидите маленький аптекарский пузырёк, хватайте и под охрану! Как там Семья?
   - Добро, Командир, сейчас сделаем... Все ВИПы в гостиной, никого посторонних не пускаем. Регент спрашивал где ты есть?
   - Я у смежников, скоро приеду. Всё, отбой связи...
   Кладу трубку и смотрю на Бессонова, который в свою очередь задумчиво смотрит на часы:
   - Странно, время доклада прошло, а с поста не звонили. Витенька, проверьте связь с первой квартирой! Кофе потом!
   Прибежавший с кухни "пейджер" безуспешно пытается вызвать нужного абонента, затем "радует" нас новостью, что никто не отвечает. А у меня возникает не очень хорошее предчувствие!..
   - Алексей Алексеевич, давайте съездим туда! Заодно осмотрюсь на местности...
  ***
   До места добираемся довольно быстро, но приключения начинаются ещё на подъезде. Выскочившая из-за угла несущаяся пролётка едва не таранит наш радиатор. Краем глаза успеваю заметить сидящую в ней даму и какого-то офицера. Его благородие что-то кричит ямщику, у его спутницы лицо искажено гримасой страха. Водитель, ругаясь сквозь зубы, выворачивает руль до отказа, расходимся в полуметре друг от друга, сворачиваем на Малую Разночинную и дворами пробираемся к нужному чёрному входу. Моё беспокойство передаётся Бессонову, поэтому на второй этаж буквально влетаем. Возле открытой двери дежурит дворник, внутри слышны чьи-то голоса.
   Через небольшую кухню попадаем в коридор, оттуда в комнату. Поваленные стулья, сдвинутый к стене круглый стол... И тело на полу. В изрядной луже крови. Живые так лежать не умеют... А ещё кровавый "пунктир", ведущий к распахнутому окну, за которым слышится шум толпы... Выглядываю вниз и вижу второе тело в окружении любопытных зевак, которых тщетно пытается разогнать раздражённый городовой...
   Бессонов безрезультатно крутит ручку вызова телефона, затем отсылает подоспевшего водителя найти рабочий аппарат и вызвать группу. Проверяя догадку, "пробегаю" по проводам и за дверью чёрного хода нахожу обрыв, то бишь, "обрез". Ровненько так резанули, жилки вон как блестят...
   Возвращаюсь обратно, подполковник стоит возле стола и внимательно просматривает страницы какого-то блокнота, рядом лежит складной Кодак со сломанным штативом. Стараясь не запачкаться, расстёгиваю на трупе рубашку, чтобы осмотреть рану. Небольшой порез слева под грудиной, сделан не очень широким клинком. Но достаточно длинным, сантиметров под пятнадцать-двадцать. Насколько понимаю, целились в сердце, но и лёгкое зацепили, вон на губах следы от кровавых пузырей. Удар наработанный, профессиональный. Обычно стараются лезвие между рёбер вогнать, на этом всё и заканчивается, чаще всего пневмотораксом. А тут - наверняка... Надо будет посмотреть тело внизу...
   - Плёнку из фотоаппарата забрали, из журнала наблюдений последние страницы вырваны. С запасом, по оттиску карандаша записи восстановить невозможно... Людей потеряли и никаких зацепок!.. - Злость в голосе Бессонова аж клокочет.
   - Сделано всё грамотно. Убийца зашёл с чёрного хода, дождался, когда откроют дверь, чтобы проверить обрезанный провод. Дальше - дело техники... Алексей Алексеевич, а не нанести ли нам визит господину Ступицыну? - Меня тоже разбирает ярость. - Может быть, он сможет прояснить некоторые моменты? Тем более, что по лестнице, судя по топоту, околоточный со своими бежит...
  ***
   Подполковник отдаёт распоряжения примчавшейся полиции охранять и ничего не трогать, и мы быстро ретируемся тем же путём, каким пришли. Напрямую идти нельзя, не исключено, что наш клиент наблюдает за происходящим, поэтому снова пробираемся через дворы. Водитель убегает на чёрную лестницу, а мы с подполковником выруливаем через арку на Большую Разночинную и по стеночке добираемся прямо до нужного подъезда. Дворник, стоя возле открытой двери, с интересом наблюдает за происходящим напротив и нас замечает в самый последний момент.
   - Контрразведка Петроградского округа. - Представляюсь первым, что приходит в голову, и втискиваю его в подъезд, не давая раскрыть рта. - Как звать?
   - Эта... Михайлой...
   - Жилец из шестой квартиры дома? Никуда не уходил? - Интересуется Бессонов.
   - Никак нет... Я там водогрейку топил, купаться оне вздумали...
   - В квартире никого больше не видел?
   - Не-а...
   - Хорошо, пошли....
   Пока поднимаемся по лестнице, инструктирую дворника как себя вести дальше. Нештатный служитель правопорядка быстро въезжает в тему, довольный, тем, что помогает шпиёнов ловить. Останавливаемся у нужной двери, дворник уверенно крутит барашек звонка. Внутри тренькает, слышатся шаги, и раздаётся недовольное:
   - Кто там ещё?
   - Вашсясьтво, дворник эта, Михайла. Звиняйте, што беспокою, тама жильцы под вами прибежали, грят, што с потолка вода каплет. Посмотреть бы нада... А то, не дай Бог, потоп учинится, хозяин с меня три шкуры спустит...
   Под недовольное бурчание проворачивается ключ в замке, дверь приоткрывается сантиметров на семь, дальше её не пускает цепочка. Прижимаюсь к стене, люгер уже в руке, подполковника он не заметит, дверь открывается в ту сторону.
   - Вашсясьство, дозвольте, тока одним глазком гляну ванну етую... - Лицо дворника самое честное из всех существующих и очень озабоченное сохранностью вверенной сантехники.
   Дверь захлопывается, звякает снятая цепочка, дворник делает три шага назад, чтобы не мешать, Бессонов кивает мне и резко дёргает ручку на себя. Шаг вправо, шаг вперёд, правое колено попадает по пузику хозяина, ствол пистолета упирается ему же под челюсть, несколько шагов по коридору, сворачиваем в первую попавшуюся комнату, ещё один пинок, и тушка падает на пол.
   - Встать! Руки на стену, ноги расставить! - Поднимаю клиента за воротник домашнего халата и толкаю в нужном направлении, затем, не очень заботясь о чужом здоровье, "охлопываю" его на предмет оружия.
   - А... Ка... То... Кт-то вы та... такие?.. - Только сейчас к хозяину возвращается дар речи.
   - Отдельный корпус госбезопасности, господин Ступицын. - Вежливо поясняет вошедший Бессонов. - У нас к вам очень важное и очень срочное дело...
   - В квартире пусто, но в одной из комнат кто-то ночевал. Я присмотрю за дверями... - Докладывает вошедший следом шофёр подполковника и снова исчезает.
   - Да как вы смеете?!.. Что вы себе позволяете?!..
   М-да, быстро урод очухался, недоработочка. Ну, ничего, сейчас всё исправим...
   - А не съездить ли вам, милейший?
   - Э-э.. Что?.. Куда?..
   - Да пару раз по морде? - Заряжаю гадёнышу хорошую пощёчину-"лодочку" с левой, после чего он юзом проезжает вдоль стены, собирая по пути со стены несколько псевдо-эротических картин в рамках. Насколько я понимаю - репродукции с плакатов Альфонса Мухи.
   - Ещё?..
   - Я-а... уду... заловась-ся!.. - Похоже, с дикцией временные трудности. - Я-а ни ф сём евиновен!..
   - Видите ли, любезнейший Пётр Пахомович, боюсь, Вы не понимаете всей серьёзности положения, в котором очутились. - Подполковник предельно вежлив. - Если бы дело касалось прошлых преступлений, по которым присяжные Вас, на наш взгляд, абсолютно незаслуженно оправдывали, разговор был бы несколько другой, и Ваши друзья, занимающие довольно высокие должности и собирающиеся по пятницам в этой квартире перекинуться в картишки, смогли бы Вам как-то помочь. Но сейчас Вам инкриминируется непосредственное участие в заговоре против Регента и Наследника и покушение на жизни Их Высочеств. Так что только при искреннем раскаянии и всемерной помощи следствию, возможно, удастся отделаться бессрочной каторгой. Ведь осадное положение никто не отменял и по законам военного времени в противном случае Вам придётся примерить Столыпинский галстук...
   - Где сейчас вот такой же пузырёк, но с ядом? - Достаю из кармана и показываю аптекарский флакончик.
   - Я понятия не имею, о чём Вы говорите!..
   А вот в глазах что-то такое промелькнуло. Знает, сволочь, знает. Значит, будем играть в хорошего и плохого полицейского.
   - Сейчас я тобой займусь основательно. Только, чтобы кровищей не запачкаться... - Расстёгиваю сбрую, снимаю китель и вешаю всё на спинку стула. - Алексей Алексеевич, не одолжите браслетики?..
   - Руки назад! Быстро!.. - Команда сопровождается тычком в солнечное сплетение, после чего тушка падает на колени, и на задранных вверх запястьях защёлкиваются наручники.
   - Где яд?!.. - Вторая "лодочка" прилетает с другой стороны и на нижней губе появляются капельки крови.
   - Я-а е-е н-наю-у...
   Удар в печень заставляет его снова приземлиться на пол и судорожно пытаться восстановить дыхание... Блин, время уходит!.. А мы тут с этим дерьмом вошкаемся!.. Стоп! Если играть в хороших и плохих копов, почему бы не вспомнить столь любимые Голливудом допросы в ванной?..
   - Ты искупаться хотел? Пойдём-ка, помогу тебе совершить омовение...
   - Пётр Пахомович, пока не поздно, расскажите всё! -Бессоновпытается мне подыграть. - Не нужно злить господина подполковника! Убьёт же!..
   - Убью, с...ка, если молчать будешь!!! - Ору в самое ухо Ступицыну. - Пошёл!..
   Наручники работают "штурвалом" и мы без помех двигаемся по коридору. Это что?.. Кровать в кружавчиках и рюшечках - спальня... Дальше... Секретер, письменный стол, пара кресел. Кабинет? Наверное... Это?.. Ага, интимная комната. Судя по уже вполне откровенным картинам на стенах и чуть ли не трёхместному "сексодрому" под балдахином...
   Ванная обнаруживается напротив. Умывальник, расписанный мелкими цветочками, возле окна справа, этажерка с полотенцами в углу, возле другой стены чугунная ванна, совмещенная с прадедушкой дровяного титана. На три четверти наполненная водой... То, что надо!..
   - Последний раз спрашиваю по-хорошему - где яд?!
   - Я-а не з-знаю о чём вы говорите...
   Разворачиваю тушку к ванне, толчок, он приземляется на колени, животом наваливаясь на бортик. Правая рука тянет наручники вверх, левой вдавливаю затылок в воду. Ступицын пытается сопротивляться, но в его положении это вряд ли возможно - ноги елозят по скользкому кафелю, ища опору, которой нет. Бульканье пузырей, рывки становятся слабее...
   - А-а-ф-п-р... А-х-р... А-п-ф-ф.. - Вынырнув, гадёныш пытается судорожно глотнуть воздуха.
   - Где яд?! Говори, с...ка!..
   -Не зна-а-п-ф-брль... - Голова уходит под воду, ноги начинают свой судорожный танец, тело дёргается, пытаясь подняться...
   - Х-х-р-ф-ф-... А-а-ф-ф-п-ф... - Снова достаю "утопленника", чтобы задать тот же вопрос.
   - Где яд?!
   - Не-е...
   Повторяю процедуру, на этот раз задерживаю под водой подольше, пока все ёрзанья не становятся вялыми, и выдёргиваю голову из воды. Хватаю его в охапку и сильно сдавливаю грудную клетку. Изо рта вылетает струйка воды, клиент дёргается, слышится всё то же "А-а-п-ф-р". Отпускаю руки, тело безвольным мешком оседает на пол, бессмысленные глаза смотрят куда-то мимо меня.
   - Денис Анатольевич, осторожней. Не переусердствуйте. - Появившийся в дверях Бессонов пытается меня притормозить.
   - Всё в порядке, Алексей Алексеевич, сейчас придёт в себя. - Заряжаю Ступицыну несильную пощёчину, взгляд приобретает осмысленное выражение, в расширенных зрачках читается животный страх смерти. Что, свет в конце тоннеля увидел? Он тебе, гнида, как маяк мигать будет! Долго и печально!..
   - Где яд? - Поднимаю тушку с пола и устанавливаю в положение "животом на бортик".
   - Не-е!.. Не-е на-а-д-а!.. Я с-с-кажу-у-!.. - Приземление на кафель вместо воды Ступицын, наверное, считает райским блаженством. И пока есть возможность, пытается отдышаться. Ну-ну, дыши пока. Мы далеко уходить отсюда не будем, мало ли что...
   Полминуты релаксации проходят быстро, клиент уже малость отдышался и считает за счастье сидеть на мокром кафеле и опираться спиной о стену.
   - Быстро и по существу! Где яд? И если мне твои ответы не понравятся!.. - Киваю головой в сторону ванны. - Там воды ещё достаточно!..
   - Порошо-шок уже передали... Се-сегодня утром... Незадолго до ва... Вашего появления... - Ступицын пытается справиться с прыгающей челюстью.
   - Кому? Быстро!..
   - Приез-зжал офиц-цер с ба-барышней... Им...
   Твою мать!!! Так разминуться! Голову даю, это - те, с кем на перекрёстке чуть не столкнулись!.. В несколько минут разбежка!..
   - Куда они поехали?!
   - Не-е знаю... Че-честное слово! - Мордочка клиента от испуга становится белой, как фаянс биде, возле которого он "отдыхает".
   - Алексей Алексеевич, я - сейчас!..
   В кабинете был телефон, я видел!.. Хватаю трубку, вызываю коммутатор:
   - Аничков дворец! Срочно!..
   Секунды, кажется, ползут со скоростью улиток, наконец, в трубке слышится голос.
   - Сотника Митяева - к аппарату! Очень срочно! Дело государственной важности! - Ору в микрофон, перебивая мантру "Резиденция Её Импера...". - Скажите - полковник Гуров!
   Опять бесконечно-тягостное молчание, прерываемое только шорохами на линии и моей беззвучной матерщиной...
   - Слушаю...
   - Михалыч, это я...
   - Тринадцать.
   - Шесть. Всех, кто придёт, или приедет... И тех, кто за последние пять минут появился - в отдельную комнату и глаз не спускать! Под мою ответственность! Уехала посылка...
   - Добро! Сам когда будешь?
   - Выезжаю...
  ***
  - Денис Анатольевич, берите мой автомобиль с шофёром. - Бессонов сразу принимает "командирское" решение, когда я сообщаю ему об отъезде. - С минуты на минуту здесь будет дежурная группа, я подъеду на их авто. Только заскочу за одной дамой, думаю, она будет очень нам полезна в сложившихся обстоятельствах...
   Клаксон, конечно, не Бог весть какая хорошая замена сирене и проблесковым маячкам, но благодаря ему, всё-таки, двигаемся достаточно быстро. По Петроградской стороне проехали вообще без проблем, дальше почти, как в калейдоскопе проскочил Биржевой мост, стрелка Васильевского острова, Дворцовый мост, а вот на Невском пришлось умерить прыть из-за оживленного движения. Ладно, уже Казанский собор виден, скоро будем на месте...
   Главное - не дать добраться отраве до Семьи. По идее - независимо от того, поймаем, или нет, для них - срочная эвакуация в любом случае. Натощак, без завтрака, без чая, без стакана воды. Пить и есть будем в поезде, скромненько, но безопасно. Продукты и воду загрузили ещё в батальоне, так что тут - без вопросов. Но очень хотелось бы ниточку найти и клубочек этот змеиный распутать. Или, по примеру Македонского разрубить нахрен. А всем замешанным устроить ответку по полной!.. Всё, приехали...
   Прогуливающийся возле ворот Змей дожидается, пока я пройду внутрь "периметра", ведёт через парадный вход и сразу поворачивает направо к двери, охраняемой двумя казаками с "бетами" в руках. Тут же, как чёртик из табакерки, появляется Митяев:
   - Господин полковник, все, прибывшие за последние полчаса, собраны здесь. Семь человек, все - дворцовая прислуга. Два истопника, пекарный подмастерье, хлебник, гардеробский помощник, гладильщица и эта, как её... не по-нашенски зовётся... ка-мер-юнг-фер, во...
   - Обыскивали?
   - Нет. Всех сюда и под охрану... - Михалыч понижает голос. - Денис, тута люди не один год Её Величеству служат, проверенные все. И кое-кто в дворянах ходит. Точно кто из них?
   - Не знаю, Гриш. Бережёного Бог бережёт. Тем более, в таком деле. Если что, - сам по посинения извиняться буду... Регент в курсе?
   - Да, доложился ему. Своим повелением твой приказ одобрил. Сказал, сразу, как появишься, - к нему. Так што пошли-кась...
   Поднимаемся наверх в знакомый уже рабочий кабинет императора. Казаки-часовые расступаются, пропуская нас внутрь.
   - Здравия... желаю, Ваше Императорское величество. - Поворачиваюсь к вдовствующей императрице и замечаю прикорнувшего на софе Алексея, поэтому тут же перехожу с командного на шёпот. - Здравия желаю, Ваше Императорское высочество...
   ВэКаэМ просто кивает в ответ.
   - Ваши императорские высочества... - Великие княжны напряжённо улыбаются, давая понять, что им сейчас не до политесов.
   - Что можете сообщить, господин полковник? - Великий князь испытующе смотрит на меня.
   - Курьер в бегах, подрядчика взяли. Он во всём сознался, но яд уже передали по цепочке. И, скорее всего, он - во дворце. Поэтому считаю необходимым срочную эвакуацию и категорически не пользоваться услугами... - Оторопело замолкаю на полуфразе. Потому, как Мария Фёдоровна подходит ближе, и на столе вижу тарелки с бутербродами и кувшин с чем-то полупрозрачно-красным.
   - Успокойтесь, Денис Анатольевич. - Регент еле заметно улыбается. - Продукты и посуда из нашего поезда. Сотник специально людей посылал... Что собираетесь делать сейчас?
   - Пока не прибыл подполковник Бессонов, обыскать задержанных.
   - Знаете что искать?
   - Аптекарь передал аналогичный флакончик.
   - Хорошо, действуйте... Что-нибудь ещё?
   - Так точно. Также из Минска передали драгоценности, которыми расплачивались за яд. - Вовремя вспоминаю просьбу Алексея Алексеевича и лезу в карман за футлярчиком. - Возможно, они могут быть Вам знакомы.
   Михаил Александрович берёт брошь и поворачивается к окну, чтобы получше рассмотреть. Вдовствующая императрица подходит к сыну и, близоруко щурясь, разглядывает её...
   - ... Когда-то у меня была очень похожая... Давно, лет десять-двенадцать назад... Нет, я уверена, что это - она...
   - Ваше Императорское величество, что потом с ней случилось? - Приходится задать не очень приличный вопрос.
   - Потерялась на одном из приёмов...
   - Да, Денис Анатольевич, такие случаи на балах отнюдь не редкость. - Объясняет Михаил Александрович, видя моё удивлённое выражение лица. - Когда-то сам имел неосторожность обронить алмазную застёжку, принадлежавшую ещё императору Павлу и относившуюся к сокровищам короны. Тогда учинили тщательные поиски и, в конце концов, нашли пропажу. Но обычные драгоценности никто не ищет...
   Ну да, действительно, что тут такого! Десяток брюликов-рубинчиков-изумрудиков туда, десяток сюда! У богатых свои причуды!..
   - Сколько же она была в чужих руках... И какую зловещую роль должна была сыграть... Я отдам её принцу Ольденбургскому на госпитальные нужды!..
   Похоже, Мария Фёдоровна в сторону мистики свернула... А ведь чужих там не бывает, на балах-то. Ещё одно косвенное доказательство, откуда ноги растут у этой истории... Ладно, у нас другие проблемы! И очень срочные!..
   - Разрешите идти?
   - Действуйте, Денис Анатольевич.
   - Господин полковник, надеюсь, Вы помните нашу последнюю беседу? - Останавливает меня вдовствующая императрица.
   - Так точно, Ваше Императорское величество. Каждому воздастся по делам его. - Цитирую кого-то из апостолов. Я, конечно, не Иисус, но тоже кое-что могу...
  ***
   Вместе с Митяевым направляемся в импровизированный "фильтр-отстойник". Казаки, повинуясь его знаку, расступаются и пропускают нас внутрь. Я так понимаю, что это что-то вроде гардеробной для гостей. Вешалки, зеркала в рамах из морёного дуба на стенах, трюмо у дальней стены, пара кушеток. На которых сидят возможные кандидаты в злодеи. При нашем появлении все встают, глядя на нас испуганно-недоумевающими глазами... Два простовато одетых бородатых мужика, скорее всего, истопники... Следующая парочка, молодой парень и дядька лет сорока, теребящие в руках белые фартуки... Пекарь и его подмастерье?.. Возможно... Круглолицая и упитанная молодка, испуганно глядящая на нас... Стоп!!! А это кто там сидеть остался и за её очень габаритными формами судорожно пытается спрятаться?!.. Белокурые волосы, довольно милое личико, испуганные серо-голубые глаза... Дамочка из пролётки! Сложился пазл, не верю я в случайные совпадения!..
   - Михалыч, есть пустая комната рядом?
   - Да, напротив такая же.
   Подхожу ближе к переставшей дёргаться и уже накинувшей на себя маску оскорблённой невинности мадам.
   - Сударыня, Вам придётся пройти с нами.
   - В чём дело?! Объяснитесь, господин подполковник! Почему меня держат взаперти и под охраной, как какую-то преступницу?! Я буду вынуждена жаловаться Её Императорскому величеству о вашем возмутительном поведении!..
   - Пройдёмте с нами, я Вам всё объясню.
   И не только объясню, расскажу в подробностях из-за чего ты здесь! И ты мне расскажешь всё-всё, до последней мелочи!..
   - Уберите руки! Не трогайте меня!- Блондинка негодующе вскакивает и пытается сделать шаг назад, когда вежливо беру её под локоток. - Отпустите, я сама пойду! Но вы об этом ещё пожалеете!..
   Соседняя гардеробная, как две капли воды похожа на ту, где мы только что были. Михалыч остаётся у дверей, а я подвожу дамочку к кушетке и пытаюсь наладить общение в рамках приличия.
   - Представьтесь, сударыня и назовите причину, по которой Вы прибыли во дворец.
   - По правилам этикета, господин подполковник, вы должны представиться первым! Неужели вы этого не знаете? - Интонация так и сочится издёвкой.
   - Подполковник Гуров, флигель-адъютант и офицер по особым поручениям Его Императорского высочества Регента Великого князя Михаила Александровича. Я удовлетворил Ваше любопытство? Теперь Ваша очередь.
   - ... Камер-юнгфер Её Императорского Величества вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны Елизавета Васильевна Шамшина! Прибыла по вызову старшей камер-фрау! У вас ко мне ещё есть какие-то вопросы, или я могу приступить к своим обязанностям?
   Во, блин, горничная-камеристка, а гонору выше крыши! Ещё права качать тут будет!..
   - Вы отсюда выйдете только тогда, когда я сочту нужным Вас отпустить! И если сочту! А это произойдёт после того, как в должной мере удовлетворите моё любопытство. И для начала я хочу ознакомиться с содержимым Вашего ридикюля...
  - Негодяй!!! Да что вы себе позволяете?! - Видя, что испепеляющий взгляд и истеричный визг действия не возымели, она бросает сумочку к моим ногам. - Копайтесь сами, гнусная ищейка!..
   - Если окажусь неправ, принесу Вам все мыслимые и немыслимые извинения и безропотно приму любую кару. А сейчас... - Поднимаю "авоську" и подхожу к кушетке, чтобы выложить содержимое. Стараясь краем глаза отслеживать поведение "жертвы произвола". Сидит довольно спокойно, разыгрывая ну очень неподдельное возмущение...
   Так, что мы имеем внутри?.. Маленькое зеркальце в серебряной оправе, кошелёк-монетница, золотые часики с цепочкой, пудреница, тоже серебряная. Внутри, скорее всего, - пудра но на всякий случай отложим в сторону... Два ключа на общем кольце... Портсигар, внутри - четыре дамских папиросы. Это - к пудренице, потом посмотрим, что тут курят... Зажигалка. Туда же... Так, а это что за микрошкатулка?.. И что за белый порошок в ней?.. Отрава? Или какой-нибудь кокаин?.. В подозрительную кучку... Тюбик губной помады... Всё?.. Очень тщательно прощупываю сумочку... Ничего...
   - Нашли, что искали, господин подполковник?
   - Что в этой коробочке? - Поворачиваюсь к торжествующей дамочке и показываю на таинственный белый порошок.
   - ... Это средство от мигрени! - Камеристка на мгновение тушуется, затем снова продолжает играть свою роль возмущённой мегеры.
   - Одно из названий - "Белая фея"?..
   Звук открывающейся двери заставляет обернуться и прервать диалог. В гардеробную заходит Бессонов с какой-то дамой. Точнее, - дама, сопровождаемая подполковником. На вид - от сорока пяти до пятидесяти лет, орлиный нос, пронзительный взгляд чёрных глаз. Всё остальное тоже чёрное - волосы, платье, сумочка...
   - Ах, дорогая моя! Как хорошо, что я успела вовремя!... - Её низкий грудной голос заполняет сразу всю комнату и как-то даже вибрирует в ушах. - Что с Вами сделали эти мужланы?!..
   Собираюсь рявкнуть что-нибудь в ответ, но вовремя ловлю очень красноречивый взгляд Алексея Алексеевича.
   - Называйте меня Зоя Андреевна... - "Чёрная вдова" присаживается на кушетку рядом с камеристкой и продолжает ворковать, взяв её за запястье. - Боже, Вы вся дрожите и рука ледяная!.. Как можно так издеваться над бедной девочкой!..
   Мгновенный взгляд, брошенный на меня, очень явственно говорит "Не лезь!"... Второй рукой гостья начинает гладить горничную по плечу.
   - Милая моя, не надо больше бояться, я - Ваш друг. Посмотрите мне в глаза и поймёте, что это - правда...
   Камер-фря обмякает на кушетке и теперь смотрит на нежданную "подругу", как кролик на удава, а та продолжает обволакивать её своим шёпотом. Тихонько отхожу к двери и останавливаюсь рядом с Бессоновым и таким же охреневающим, как я, Михалычем.
   - ... Вы же понимаете, что им, мужчинам недоступны наши тонкие душевные переживания... Как я Вас понимаю, Лизочка... И это всё из-за маленького флакончика... Как они несносны, эти грубые мужчины... Я знаю, что нужно сделать... Давайте отдадим им эту ненужную стекляшку и все наши мучения закончатся... Нет, нет, мы даже отдавать не будем, просто покажем им, где он лежит...
   В голову вдруг приходят ещё школьные воспоминания из будущего. В Гомеле возле "Малахитовой шкатулки" постоянно тусовались цыганки. Один раз средь бела дня прямо посреди тротуара видел картину точь-в-точь, как сейчас. Одна из цыганок так же держала за руку какую-то накрашенную деваху-студентку и что-то её говорила. А вторая в это время спокойно рылась в открытой сумочке, висевшей на плече "кролика"...
   - ... Ведь у Вас же его нет при себе?.. Давайте пойдём и покажем, где он лежит... И после этого всё будет хорошо...
   "Цыганка" поднимается с кушетки, не отпуская запястья горничной, та безропотно встаёт и, как лунатик, двигается за ней к выходу... Михалыч, сообразив что к чему, выскакивает в вестибюль и даёт отмашку казакам у дверей, чтобы посторонились и не мешали. Мы с Бессоновым замыкаем шествие...
   Заходим в первую гардеробную, остальные задержанные шарахаются в угол, даже просить не приходится, и оттуда с опасением и любопытством смотрят на происходящее. Кто-то, кажется, суеверно сплёвывает через левое плечо и крестится. Дама в чёрном, как в каком-то танце, ведёт горничную сначала влево, потом возвращается обратно... Сделав пару кругов и зигзагов по комнате она, внимательно глядя на свою "жертву", подводит её к кадке с небольшой то ли пальмой, то ли ещё каким фикусом и останавливается. Когда мы с Бессоновым подходим к ним, свободной рукой показывает на горшок...
   И что тут у нас?.. Ага, в одном месте бугорок и земля свежевзрыхлённая... "Оборотень" моментально появляется в руке, аккуратно, как щупом, проверяю "грядку". Пока клинок не упирается в препятствие. Осторожно раскапываю грунт и поддеваю кончиком ножа флакончик. Тот самый! Брат-близнец лежащего у меня в кармане, только наполовину заполненный белёсым порошком!.. Есть контакт!!! Нашли!!!..
   - ... Вы так устали, дорогая моя... Прилягте, отдохните немного, теперь всё будет хорошо... - Дама-экстрасенс продолжает ворковать над лежащей на кушетке камеристкой, одновременно делая нам знак рукой, чтобы все свалили отсюда. - Нужно немножко поспать, чтобы восстановить силы...
  ***
   Как там в анекдоте? "Бабуля, а вы возле железной дороги живёте? - Да-да-да-да... Да-да-да-да...". Почти про меня. В который раз уже катаюсь из одной столицы в другую... Регента и Семью незаметно и благополучно доставили "на лечение" в Павловский институт, двойник Великого князя ротмистр Егужин вовсю пользуется благами, положенными августейшей персоне в Петровском дворце, а мы едем обратно в Питер. Мы - это весёлая компания из одного подпола и трёх подпоручиков. Остапец, Гордей и Макс Горовой. Боевик, снайпер и подрывник. И я в качестве руководящей и направляющей силы...
   Срочно созванное заседание Трибунала закончилось единогласным вынесением приговора братикам-Владимировичам. Подполковник Бессонов, не вдаваясь в подробности, телеграфировал Павлову что-то типа "подозрения подтвердились тчк они тчк". Так что теперь - обещанное воздаяние каждому по делам...
   Мужики давно дрыхнут в купе, а я маюсь бессонницей из-за того, что "застучали мысли по темечку". После решения вопроса с Великими князьями вернулись к нашим планам на летнюю кампанию, Павлов и Келлер в очередной раз пошумели друг на друга по поводу того, как и куда надо соваться, а как и куда - нет. А потом выяснилось, что решение-то, собственно, Регентом уже принято. И все словоблудия должны быть направлены на то, как это воплотить в жизнь. Намеченная десантная операция по взятию Проливов пока откладывается, высаживаться будем в Болгарии. Теоретически - сразу в двух местах - в Варне и в Бургасе. Но, помня пословицу про бумагу и овраги, есть сомнения, что хватит сил. Поэтому, как запасной вариант, решили использовать опыт десанта на Трапезунд. Высадка в Бургасе и наступление на Варну по побережью при поддержке Черноморского флота. Что тоже не сахар - около ста тридцати километров по холмистой местности и вряд ли встречать нас будут хлебом-солью... Ладно, пусть стратеги головы ломают, а мы - люди маленькие, что прикажут, то и сделаем. Батальон всяко без дела не останется. А у нас сейчас другие проблемы...
   И одна из них - наш любимый академик. За последнее время он изменился, и я бы не сказал, что в лучшую сторону. Мне до Бехтерева и Кандинского далеко, но диагноз "мания величия" поставить могу. Особенно после интересного разговора с Воронцовым...
   - Присаживайтесь, Денис Анатольевич. - Пётр Всеславович вопреки обыкновению указывает не в направлении своего письменного стола, а кивает в сторону кожаного дивана, стоящего в углу. - Одну минуточку...
   Он пару минут возится с патефоном, стоящим на журнальном столике и садится рядом только когда в кабинете начинает звучать столь любимый им Шаляпин.
   - У меня к Вам конфиденциальный разговор. - Объясняет подполковник, видя моё удивление. - И я не хочу допустить даже теоретической возможности его подслушать...
   Ну нифигасе, какой степени должна быть секретность этой конфиденциальности, если даже здесь, в Институте, в своём кабинете...
   - Слушаю Вас, Пётр Всеславович.
   - ... Мне известно какие отношения связывают Вас с Фёдором Артуровичем и Иваном Петровичем... Речь пойдёт об академике Павлове... Вы не заметили в его поведении никаких изменений?.. Странностей?..
   - Я не так часто здесь бываю... Но, судя по сегодняшней... да и прошлой встрече, у меня сложилось впечатление, что он уже не говорит, а вещает истину в последней инстанции.
   - Вот именно об этом я и хотел побеседовать. - Воронцов облегченно вздыхает. - И рад, что Вы тоже заметили изменения в поведении Ивана Петровича. Если бы это касалось личных взаимоотношений, я бы не стал даже обращать внимание, но... С недавних пор академик стал тесно общаться с банкирами и разными финансовыми дельцами, причём, многие из них числятся в нашем "Списке Љ2".
   - С кем именно?
   - Из наиболее известных - Второв, Рябушинские, Поляковы, Гинцбурги. Остальные, а их большинство, - мелкая рыбёшка. Различные гешефтмахеры...
   Так, Рябушинские - масончики, по Второву давно старушка с косой скучает, Поляковых не знаю, Гинцбурги... Гинцбурги... Вспомнил! "Лена голдфилдс", расстрел рабочих в двенадцатом году... Интересная компашка...
   - ... Я очень опасаюсь, что все эти спекулянты попытаются через академика влиять на Регента. Великий князь Михаил Александрович всегда прислушивается к его мнению. Иногда даже чересчур...
   - Это как, Пётр Всеславович?
   Воронцов медлит, раздумывая говорить, или нет, потом решается:
   - Денис Анатольевич, надеюсь, всё сказанное останется между нами... Не задумывались, почему Регент попросил съездить на Кавказский фронт именно Вас? Что, пластуны там сами не справились бы?.. И причина ведь обыденная, - турки за языком несколько раз вылазки устроили. Пусть даже и потом головы на кольях выставили. И по этому вопросу туда должен командироваться аж подполковник, батальонный командир?..
   М-да, а ведь в чём-то Пётр Всеславович прав... Ладно, послушаем его версию...
   - Тогда - почему?
   - Нужно было устроить Вам случайную встречу с Великим князем Николаем Николаевичем. Чтобы подтолкнуть его к принятию решения. Правильного, или нет - это уже другой вопрос. Поэтому и дивизионный генерал вёл себя таким образом, и кубанцы получили, как Вы говорите, "стоп-приказ", и о Вашем прибытии нашлось кому доложить в штаб фронта. А всю эту интригу придумал и предложил Великому князю Иван Петрович.
   Как там генерал Лебедь говорил? "Когда я иду к цели, я похож на летящий лом"?.. В этом есть свои минусы... И свои плюсы...
   - Вы считаете, что академик Павлов сподобится прокручивать подобные комбинации с Регентом? С помощью своих новых знакомых и для их блага?.. Не думаю... Но на всякий случай, Пётр Всеславович, держите этот вопрос на контроле. А я, когда вернусь, постараюсь поговорить с Иваном Петровичем начистоту...
  ***
   - Итак, господа офицеры, на сегодняшний день нам стало известно следующее... Дама, назвавшаяся Елизаветой Васильевной Шамшиной, прибыла в Россию пятнадцать лет назад из Германии. Как удалось установить, имела при себе рекомендательные бумаги от Великой княжны Веры Константиновны, благодаря чему смогла поступить в услужение к Великому князю Михаилу Николаевичу, затем, после его кончины в тысяча девятьсот девятом году была принята младшей камер-юнгфер в свиту вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны... - Подполковник Бессонов обводит всех, сидящих за столом, пристальным взглядом и, поняв, что только что сказанное ни о чём нам не говорит, переводит фразу на нормальный русский язык. - Сестра императора Александра II Великая княгиня Ольга Николаевна в тысяча восемьсот сорок шестом году вышла замуж за короля Вюртемберга и уехала в Штутгарт. С ней следовала небольшая свита, в том числе и личный кучер Василий Шамшин.
   Великая княжна Вера Константиновна, внучка императора Николая I, воспитывалась при её дворе. Великий князь Михаил Николаевич - брат Ольги Николаевны, на тысяча девятьсот второй год - Председатель Государственного Совета.
   Так вот, кучер Шамшин умер в тысяча восемьсот семьдесят третьем году после тридцати семи лет службы и сия дама по причине своего молодого возраста дочерью ему являться не может. На допросах призналась, что на самом деле является Элизабет Вурхов, проживала в Шверине, была служанкой при дворе великих герцогов Мекленбург-Шверинских...
   - Простите, Алексей Алексеевич, как я понимаю, - ниточки тянутся к "тёте Михень"? - Пора спускаться с небес на землю и закрывать этот Готский альманах.
   - Да, Денис Анатольевич, даже не ниточки - верёвки. Великая княгиня устроила её переезд из Мекленбурга в Россию и сделала со временем своими глазами и ушами в Аничковом дворце. По её личному поручению шесть лет назад фройляйн Вурхов завербовала гоф-фурьера и, недавно по просьбе Великого князя Бориса, - мундшенка. Последний и должен был добавить отраву в завтрак.
   - Насколько достоверна информация?
   - Сначала с ней поработала Зоя Андреевна, потом был допрос с применением "препарата академика Павлова". Так что достоверность сомнений не вызывает.
   - Кстати, Алексей Алексеевич, кто такая эта Ваша Зоя Андреевна?
   - Денис Анатольевич, Вы же знаете правила работы с агентами. Могу сказать совсем немного... Лет тридцать назад цыганкой из ревности был убит сынок какого-то богатого купца. Подозреваемую поймали, но в полицию явилась Зоя Андреевна и заявила, что убийство - её рук дело и что невиновную нужно отпустить. А после на допросах заморочила голову полицейским чинам так, что суд присяжных на основе представленных ими документов вынес оправдательный приговор за недоказанностью вины. Один из следователей рассказал как-то эту историю в кругу друзей, одним из которых был мой предшественник. Он-то и привлёк "колдунью" к нашей работе...
   - М-да, во дворце был очень впечатлён её действиями. Будем считать, что всё - правда. Что соучастники говорят?
   - К этим даже не пришлось ничего применять. С гоф-курьером и мундшенком - обычная история. Постельная ловушка и деньги. Раскололись сразу, про Шамшину-Вурхов очевидцы мигом новости разнесли. Весь дворец сейчас "на карантине", наружу ничего не просочится. Официальная версия - неизвестное заболевание у августейшей Семьи и нескольких кухонных работников. До наших фигурантов слухи уже должны были дойти...
   - Понятно. Сколько времени у нас есть?
   - Думаю, что суток двое. Потом начнутся сомнения, да и прислугу дворца мы не можем долго держать взаперти.
   - Информация о целях есть?
   - "Тётя Михень" безвылазно сидит во Владимирском дворце, князь Борис квартирует там же, но позавчера отлучался на ночь в Царское Село к Зинаиде Рашевской, своей любовнице. Князь Андрей пока обитает у Кшесинской на Кронверкском проспекте.
   - Алексей Алексеевич, какие-нибудь соображения по проведению акции у Вас имеются?
   - Только самые общие. Моя задача - сбор информации и подготовка прикрытия, конкретно в каждом случае решать Вам, Денис Анатольевич. Единственное, что могу добавить от себя лично - нужно придумать способ как-то выманить их из своих берлог. Труднее всего будет с князем Борисом. Он практически безвылазно сидит во дворце, и ждать следующего визита в Царское Село нет времени. Вот, прошу, чтобы правильно сориентироваться - план города и кроки. Владимирский дворец - Дворцовая набережная, фронтоном на Неву. Особняк Кшесинской - угол Кронверкского проспекта и Большой Дворянской, рядом Александровский парк и Троицкая площадь...
   - Командир, похоже, дело - труба. - Удручённо выдаёт Гордей, разглядывая карту. - Даже если меня спрячете, чтобы никто не увидал, стрелять через реку, да с таким-то ветерком...
   М-да, тут и прятать особенно негде. Единственное подходящее место - Петропавловка, так ведь там народу уйма. И дистанция, судя по масштабу, где-то метров под семьсот будет... Так, а здесь, у Кшесинской?.. Те же фигуры вращения, только вид сбоку. Особняк стоит лицом на Кронверкский, дальше идёт Александровский парк. Справа - Троицкая площадь, что там, что там - открытое место и куча свидетелей...
   - А если рассмотреть вариант с вызовом одного, или обоих князей на встречу с задержанной фройляйн? - Макс Горовский вносит своё предложение. - При обыске у неё же нашли ключи от квартиры? Устроить там засаду...
   - Вариант скользкий, Максим Николаевич. Вурхов сейчас не в очень хорошей форме, сказывается побочное действие препарата, ну и психологический шок. Она-то искренне считала, что её покровители всемогущи и вытащат из любой беды. Но даже если ей и поверят, сами князья на встречу не поедут, пошлют связного. Того самого офицера, что мы с Денисом Анатольевичем видели. Он, кстати, сейчас у Кшесинской и князя Андрея шофером служит. - Бессонов остужает фантазию моего "взрывателя". - Личные данные пока не установили, работаем очень осторожно, чтобы не засветиться. Столичная гвардия, знаете ли...
   - Алексей Алексеевич, скажите, а насколько реально достать три-четыре санитарных автомобиля и не вызвать при этом никаких подозрений? - Задаю очень интересующий меня вопрос, если получится, сработаем по домашней заготовке. Которую, правда, ещё до конца додумать надо, но всё необходимое с собой взяли.
   - ... Я думаю, что авто найдём. Не санитарные, но в нужный вид привести можно будет. Вместе с водителями...
   - Как минимум один из грузовиков должен быть с брезентовым верхом. Ещё нужна будет всякая атрибутика - погоны, повязки, эмблемы и так далее... Гордей Петрович, пострелять тебе, всё-таки придётся, только не из своего маузера, а из пневмоштуцера. Как закончим, готовь ствол. Максим, мой чемоданчик видел? Из него нужно будет собрать хорошую такую "хлопушку". Со "студнем" для гарантии...
   - Взрыватель без задержки? - Горовский уже почти догадался.
   - Да, подробности объясню позже... Иваныч, твоя задача - подстраховка и работать второй вариант в случае чего. Если Магомет не идёт к горе, значит, она сама к нему в гости заявится. План действий следующий...
  ***
   Летнее тёплое солнечное утро явно диссонировало с настроением Великого князя Андрея Владимировича. Вчера вечером их с Матильдой разговор был долгим и нелицеприятным, в результате чего спать они разошлись по разным спальням, вдобавок бессонница, явившаяся результатом взвинченных нервов, отпустила его далеко после полуночи, лишь после того, как каминный "Патек Филипп" пробил два часа.
   Малечка снова начала упрекать его в нерешительности и безразличии к судьбе их Володи, растущего непризнанным в обществе бастардом, приводила в пример Михаила, которому морганатический брак не помешал стать Регентом и править Россией жёсткой рукой, невзирая на многие неписанные правила и обычаи... Михаил... Бывший когда-то в детстве лучшим другом и участником всех проказ, ныне он - самый злейший враг. И не столько потому, что пытается проводить свою политику, абсолютно не считаясь с мнением союзников, что ведёт империю к гибели и мешает скорейшей победе в войне, сколько из-за подлой и нечем не оправданной жестокости по отношению к их старшему брату Кириллу, имевшему смелость присоединиться к тем, чьи действия считал спасением для страны. Все и всегда считали, что наказанием за такой проступок вполне может послужить высылка в имение, или, на крайний случай, - за границу, без права возвращаться в Россию. Но то, что сделал Михаил! Лишение великокняжеского титула, предание суду военного трибунала и смертная казнь! Им сообщили только то, что приговор приведён в исполнение и место захоронения неизвестно! МамА после этого чуть не тронулась рассудком, ведь Кирилл был её любимцем!..
   Ничего, ждать осталось недолго! Механизм уже запущен и ничто не может его остановить! В Аничковом дворце объявлен карантин, по немногочисленным слухам и вдовствующая императрица, и Михаил, и всё потомство Николая и ненавистной Аликс поражены неизвестным недугом. Борис, который занимался этим вопросом, утверждал, что противоядия не существует. Значит, надо срочно связываться с дядей Николашей и выбивать из него окончательный и чёткий ответ. Тем более, что всего лишь два года назад он сам страстно желал придти к власти. Правда, тогда он рассчитывал сделать это на волне всенародного восторга и ликования победоносным продвижением русского "парового катка" по неприятельским армиям, что в реальности стало невозможным из-за вселенского бардака в штабах, разведённого им же самим. Теперь же всё, что ему надо будет сделать - поднять скипетр, выпавший из рук безвременно почившего Михаила и стать императором. Помазанником Божьим. Но только официально. Все реальные ниточки власти будут сосредоточены в конечном итоге в его, Андрея, руках. Борис чаще всего не способен думать ни о чём, кроме кутежей, попоек и женских юбок, мамА часто болеет и в последнее время сильно сдала... А назначенный вместо Бьюкенена сэр Брюс Локкарт, ещё до вручения верительных грамот нашёл возможность нанести визит лично ему, Андрею, ясно дав понять с кем хочет иметь дело Империя, над которой никогда не заходит солнце...
   Когда всё закончится, Маля сама прибежит к нему, поняв, как она ошибалась всё это время. Но сейчас необходимо найти благовидный предлог, чтобы уехать из особняка, не давая повода разгореться дальнейшим обидам...
   Его размышления прервал деликатный стук в дверь, после чего на пороге появился мажордом, державший в руках какой-то бумажный пакет.
   - Прошу простить, Ваше Императорское Высочество... Матильда Феликсовна приказали отнести Вам...
   - Что это?
   - Утром дворник нашёл пакет, к дверям прилепленный. Вот я городовому задам за такие безобразия!.. Адресованный Матильде Феликсовне... Они подумали, что это - от поклонников, а там ещё один конверт, Вашему Императорскому Высочеству подписанный...
   - Ступай. - Коротко распорядился князь Андрей, взяв у слуги пакет, на котором аккуратным женским почерком было выведено "Его Императорскому Высочеству Великому князю Андрею Владимировичу лично в руки". Сквозь твёрдую бумагу внутри прощупывались посторонние предметы, два плоских продолговатых и что-то, похожее на брошь. Заинтригованный происходящим, он, наверное, слишком резко взрезал пакет ножом для бумаг, взятым с письменного прибора и на зеленое сукно стола выпали чуть помятые погоны контр-адмирала и орден Владимира третьей степени. Сердце глухо толкнулось в грудную клетку, затем застучало чуть ли не в два раза чаще обычного. Князь вытащил из пакета сложенный пополам лист бумаги и прочёл в подтверждение своих догадок:
   "Ваше Императорское Высочество! Если Вы желаете узнать подробности трагической кончины Вашего брата Великого князя Кирилла Владимировича, жду Вас сегодня от девяти до одиннадцати часов в Летнем саду. Я сама подойду к Вашему Императорскому Высочеству, но только, если Вы будете один. В доказательство своих слов передаю с письмом часть того, что волею случая мне удалось сохранить".
   С девяти до одиннадцати!.. Князь бросил взгляд на часы, показывавшие без четверти девять, и схватил колокольчик, стоявший рядом на столе.
   - Срочно передайте Алексису, чтобы готовил автомобиль! - Скомандовал он прибежавшему на требовательный звон лакею. - Выезд через четверть часа! И камердинера мигом сюда - одеваться!..
   Будучи заядлым автомобилистом, князь Андрей хотел было сесть за руль сам, но потом, всё же, решил взять с собой шофёра. Так ему будет спокойней, тем более, что Алексис, поручик гвардии, "одолженный" ему Борисом, отлично стреляет из револьвера и регулярно упражняется в английском боксе. Он подождёт за рулём и придёт на помощь, в случае чего...
   Непроизвольно проникнувшись чувством опасности, князь подошёл к окну и, отдёрнув портьеру, выглянул наружу. Ничего подозрительного там не наблюдалось. Немногочисленные утренние прохожие, спешащие по своим делам, по рельсам лениво прополз полупустой трамвай, неподалёку приткнулись к обочине несколько автомобилей, принадлежавших, судя по надписям на бортах, к санитарному отряду какого-то Виттенберга. Капот одного из них открыт и внутри копается шофёр, очевидно, исправляя неисправность...
   Раздавшийся стук в дверь отвлёк его и через пару минут камердинер уже помогал натянуть модно-зауженные шевровые сапоги и застегнуть мундир...
   Гордей ребром ладони аккуратно примял мешок с песком, положил в образовавшуюся вмятину ствол штуцера, прозванного в батальоне по имени изобретателя "Жирартом", и снова приник к оптике. Позицию он оборудовал в кузове грузовика, со всех сторон закрытого брезентовым тентом, амбразурой служила дыра, возникшая от "случайного" удара в бортовую доску, и сам автомобиль Горовский поставил очень удачно, ворота особняка были как на ладони, дистанция - в полсотни шагов, совсем детская и для ствола, и для стрелка...
   Вчера на стрельбище он на такой же дистанции положил две пули в одну дырку и не считал это чем-то особенным. И к тому, в кого должна прилететь его пуля, сожаления не испытывал.
   Перед отъездом Командир, пользуясь случаем, позвал покурить в канцелярию...
   - Петрович, кого в Петрограде исполнять будете, - знаешь?
   - Слухи разные ходят...
   - На, почитай. - Гуров протянул ему сложенный вчетверо лист бумаги. - Потом сожгу. От греха подальше...
   Глаза непроизвольно споткнулись сначала на заголовке "Приговор Тайного Трибунала", затем - на именах. И стало понятно, куда и зачем Котяра с Остапцом как-то раз вечером исчезли, а потом один многозначительно отмалчивался, а второй посоветовал вспомнить поговорку про Варвару и её длинный нос...
   - Ну, что скажешь? - Батальонный внимательно смотрел на него. - Осечки не будет?
   - Не будет, Командир. Всё сделаю, как надо...
   Все мысли вдруг упорхнули стайкой вспугнутых мышей. Потому, что в секторе стрельбы началось движение - дворник суетливо открывал ворота... Тут же завёлся мотор "неисправной" машины, стоявшей впереди и водитель начал гонять его на разных оборотах, чтобы звуком движка замаскировать хлопки выстрелов... Когда автомобиль почти выехал заворота, и стали видны обе цели, Гордей подвёл прицел к горлу шофёра и потянул спуск. В оптику было хорошо видно, как дёрнулась голова, как правый погон поручика моментально стал красным от крови... Затвор вправо, ствол вверх, следующая пуля становится в гнездо, затвор влево, ствол на мешок, прицел... Переднее колесо, закончив поворот, упёрлось в бордюрный камень, мотор заглох. Пассажир, очень похожий на фото, которое вчера показывали ему Командир и петроградский подполковник, выскочил на тротуар, начал испуганно оглядываться... И рухнул назад безвольной тряпичной куклой. Пуля вошла ему в левый глаз, пробила заднюю стенку глазницы и разорвала одну из мозговых артерий...
   Привычными движениями, почти на ощупь Гордей разобрал штуцер, спрятал части в приготовленный тайник и выбрался из кузова, чтобы вместе с остальными подбежать к "месту преступления", где Горовский, наряженный в форму военврача, уже щупал несуществующий пульс великого князя и кричал на собравшуюся кучку зевак, чтобы разошлись и не мешали. Скрипнув тормозами, рядом остановилась их "санлетучка", оборудованная из Руссо-Балта, под крик Максима "Живой! Срочно в госпиталь! Осторожней!" тело погрузили в кузов на носилки. Гордей с Остапцом запрыгнули следом, Горовский резко тронул машину с места и через минуту, обогнув недостроенную мечеть, свернул на Конный переулок в то время, как остальные машины двинулись дальше по Кронверкскому...
   Великий князь Борис Владимирович метался, как тигр в клетке, по своему кабинету. Пять минут назад его вызвала к телефону истерящая Кшесинская, чтобы в промежутках между рыданиями сообщить, что на Андрея было совершено покушение, в него стреляли, ранили и кто-то увёз его в какой-то госпиталь. И что она заклинает его, Бориса, всеми святыми помочь разыскать пропавшего возлюбленного. Новость была настолько сногосшибательной, что Борису пришлось нарушить слово, данное мамА, и залпом осушить стакан шустовского, чтобы прийти в себя. Ясность мышления отчасти к нему вернулась, но, тем не менее, он упустил момент, когда, постучав в дверь, дежурный камер-фурьер доложил, что неизвестным на его имя доставлена посылка. Которая представляла из себя большую коробку, действительно обёрнутую почтовой желтовато-серой обёрточной бумагой и перевязанную бечёвкой, но без марок и сургучных штемпелей.
   - Привратник сказал, что доставивший её господин настаивал на важности этой коробки для Вашего Императорского Высочества и что её нужно передать срочно.
   - Хорошо, поставь... вот сюда на стол и иди...
   Заинтригованный новостью, князь Борис внимательно перечитал аккуратную надпись "Его Императорскому Высочеству Великому князю Борису Владимировичу лично в руки", написанную явно не мужчиной, затем, взяв ножницы, разрезал бечёвку и снял обёртку. Под ней оказалась картонная коробка и, открыв крышку, князь с изумлением уставился на кортик с золочёной рукоятью и надписью "За храбрость" на гарде. Кортик Кирилла!.. Покрутив клинок в руках, Борис уверился, что это действительно так. Сколько раз он держал его в руках!.. Только после этого князь заметил сложенный листок бумаги и, развернув его, прочёл " Высылаю Вам личные вещи Вашего старшего брата Великого князя Кирилла Владимировича". Достав и развернув следующий пакет, он обнаружил внутри фамильный перстень Кирилла, батистовый носовой платок с вышитой монограммой "ВККВ" и орден Владимира четвёртой степени!.. Потянув из коробки следующий пакет, он услышал негромкий щелчок...
   Взрыв выбил оконные стёкла и распахнул настежь дверь, из кабинета тут же потянуло дымом и запахом палёного волоса... Прибежавшие слуги обнаружили посреди разгорающегося в кабинете пожара неподвижное и обезображенное тело Великого князя Бориса Владимировича. Ещё через полчаса личный врач Великой княгини Марии Павловны констатировал смерть своей хозяйки от апоплексического удара...
  
  ***
   - ... Петроградское отделение Корпуса госбезопасности в настоящее время проводит дальнейшие следственные действия в отношении лже-Шамшиной и остальных сообщников на предмет выявления связей заговорщиков с другими Романовыми. Приговор Тайного Трибунала в отношении бывших Великих князей Андрея Владимировича и Бориса Владимировича приведён в исполнение. Великая княгиня Мария Павловна по заключению врачей скончалась от инсульта. Подполковник Гуров доклад закончил. Вопросы есть?.. Если вопросов нет, и повестка дня исчерпана, хотел бы в свою очередь задать вопрос господину академику. - До конца выдерживаю холодно-официальный тон, так не понравившийся Павлову и вызвавший недоумение Келлера, ясно читавшееся на его лице. Ничего, сейчас будем разговаривать немного в другом стиле, тем более, что Воронцов час назад поделился со мной дополнительной и оченно интересной информацией...
   - Слушаю Вас, Денис Анатольевич. - Академик хмуро смотрит на меня, нервно постукивая по своему блокноту карандашом.
   - Мне интересно - с какого такого бодуна господин тайный советник вдруг начал непонятные эротические пляски вокруг некоторых не самых лучших представителей российского бизнеса? Второв, Рябушинский, Путилов, Рубинштейн, Поляковы и прочая масонская бл... "лейб-гвардия" у нас, если мне память не изменяет, в списке Љ2. Так что за Лукулловы пиры и ужины при свечах здесь устраиваются?
   - Вот только хамить здесь не надо, господин подполковник! Не у себя в батальоне! - Лицо Павлова начинает приобретать сочно-помидорный оттенок. - Я ещё должен спрашивать - с кем мне общаться, а с кем нет?!..
   - Да что Вы, Ваше превосходительство! Мальчик уже взрослый, сами всё решаете!.. Только сдаётся мне, что берега Вы попутали. Наш-то берег - правый, а Вы к левому подгребаете потихоньку!.. И незаметно для других!..
   - Что?!!.. Да как ты...!!!.. Сопляк!!!.. - Академик пулей вылетает из-за стола и делает самое наихудшее, что можно сделать в такой ситуации, - хватает меня за воротник своей железной лапищей... Захват удаётся только потому, что до сих пор считал Павлова если не другом, то единомышленником. Встать со стула не успеваю, да это и не обязательно. Правая рука летит вверх, костяшка пальца попадает в нужную точку возле локтя, академик дёргается и отпускает меня...
   - Ма-алчать!!! Смирна-а!!!.. - Дикий рёв Келлера сопровождается грохотом. Генерал не без усилия выдёргивает из столешницы увязшую посреди обломков малахитового письменного прибора шашку. - Иван Петрович, сядь на место! Денис Анатолич, помолчи! И объясните мне оба, какая собака вас укусила! Что происходит, в конце концов?!..
   На непривычные звуки в кабинет заглядывает секретарь Павлова, академик машет ему рукой, типа, - скройся, всё нормально, затем кивает на меня:
   - Вот пусть и объясняет, кто и за какое место его укусил...
   Келлер, убрав клинок на место, с интересом смотрит на меня, ожидая повествования.
   - Дело в том, Фёдор Артурыч, что в последнее время в Институт, как к себе домой, зачастили уже упомянутые не очень хорошие господа. С таинственными и непонятными целями. Они должны или переселиться в мир иной, или очень сильно потеть от страха, думая, что вдруг мы о них вспомним. Ревизия в той же "Военпоставке" уже закончилась, правда результаты нам никто сообщить не удосужился... А господин академик вокруг них танцы с бубном устраивает. Вот мне и стало интересно - с чего вдруг? Известная всем жидкость в голову ударила? Или вдруг денег захотелось, да побольше, побольше?..
   - А ты, Денис Анатольевич, не задавался вопросом сколько стоят все эти новые рации, сублимированные пайки и прочие "плюшки", которыми пользуются в твоем батальоне? - Павлов, набычившись, очень нехорошо смотрит на меня. - Я, мать твою, уже начинаю забывать о науке, в голове только одна мысль - где добыть деньги?!.. Я уже не говорю, что на мне сейчас сотни людей Института и всем нужно кушать, одеваться, получать зарплату. И им не интересно, где я возьму на это деньги! Косметика и лечение богатеньких пациентов еле-еле покрывают расходы!.. Наш "Алис Чалмерс" не даёт огромной прибыли потому, что согласно ещё не подписанному Указу Регента нужны и новые станки, и дома для рабочих, и больница, и школа. И поступиться этим я не могу!..
   О том, что Розинг и Зворыкин работают над своим телевидением у меня в Институте и с моей помощью уже далеко продвинулись вперёд, Вы в курсе? А о финансовой отдаче думать будем только через пару десятилетий в лучшем случае... Да что там телевизоры!.. Граве с Поморцевым свою "Катюшу" наконец-то до ума довели, сейчас на Шлиссельбургском пороховом заводе вам подарок готовят к наступлению! И отнюдь не на средства Военного ведомства!.. Твой тестюшка тоже не отстаёт, двадцать четыре бронетрактора готовы и вооружены! Считай, что два бронедивизиона у вас есть!.. И опять-таки не из казны!.. А есть ещё и вполне мирные проблемы! Зимой академик Рейн внёс в Думу законопроект о создании Минздрава, который был раскритикован этими пустобрёхами в пух и прах. Сейчас Великий князь Михаил его утвердил, но в бюджете денег опять-таки не хватает. А на носу - "испанка"!!!.. По противодействию которой работы тоже почти закончены. Здесь, в Институте! Набор лекарств есть и даже запасы делаются. Но нужна организованная структура, которая будет на месте лечить людей. А это - тоже деньги и очень немаленькие!..
   Академик переводит дух, двумя глотками осушает чашку с остывшим чаем и, решившись, продолжает:
   - Что касается тех, кого ты вспомнил и вокруг кого "танцы с бубном устраиваю"... Да, мне нужны деньги! Очень много денег! И знаешь для чего?.. Благодаря скотине Рафаловичу, слава Богу его дезавуировали, мы уже нахапали столько французских кредитов, что расплатиться не можем! От слова "никак"!.. Я связался с Эмилем Бетэно, президентом "Креди Лионнэ", нашим основным заёмщиком, скоро от него на переговоры должен приехать представитель. По определённым намёкам они согласны, как говорили у нас когда-то, реструктуризировать долги...
   - И с чего вдруг они такими добрыми стали? - Интересуется успокоившийся уже Келлер.
   - С того, Фёдор Артурыч, что если мы объявим себя несостоятельными должниками, вся их финансовая система рухнет. Чтобы дать взаймы нам, они сами брали в долг у британцев и пиндосов. И если это произойдёт, французские банки станут их собственностью. А "Лионский Кредит" и остальные хотят остаться независимыми. Поэтому есть шанс договориться, но им нужна уже сейчас часть денег. Хотя бы двести-триста миллионов золотом! Которых в казне нет!..
   - А что, у нас некого раскулачивать? По результатам Гаринских ревизий и согласно всё того же списка Љ2? - Чего-то я до сих пор не могу понять.
   - Некого!!! В твоём понимании! - Павлов снова переходит на повышенный тон. - Мы, когда этот список составляли, разбирались в экономике, как свинья в апельсинах!.. Возьми того же Терещенко! Капитал оценивается в семьдесят миллионов! Заводы, землевладения, банки. Только чтобы получить эту сумму, надо продать всё вышеперечисленное! Кому?! Кто купит?! Что будут делать те же работяги, пока всё будет простаивать?! Настоящую революцию хочешь?..
   - Так что теперь - не дышать в их сторону?!..
   - С Терещенко достигнута договорённость. Землю и часть своих активов он передал Регенту в качестве доказательств "деятельного раскаяния", сам сейчас, наверное, уже во Франции...
   - Охренеть! На кой ляд тогда вся эта комедия с казнью была нужна? Чтобы посильнее проникся?..
   - И это - тоже. Он и столь же нелюбимый тобой Путилов сейчас занимаются... - Павлов замолкает на полуслове секунд на десять, буравя меня взглядом, затем решается продолжить. - То, что я сейчас скажу - больше ни одна живая душа не должна узнать!.. В общем, есть один способ... Долговые обязательства, как и прочие ценные бумаги, продаются и покупаются на биржах. Соответственно, цена их может прыгать вверх-вниз. То, что мы до сих пор не ведём активных действий на фронте, расценивается, как слабость России и неспособность Регента навести порядок после февральских событий...
   - Ну да, все газетёнки только об этом и вопят, будто других тем нет. - Недовольно ворчит Келлер.
   - Не без нашей помощи, Фёдор Артурович. - Академик первый раз за весь разговор изображает подобие улыбки.
   - Но, Иван Петрович, зачем?
   - Российский заём падает в цене, скоро дойдёт до нужной отметки. Терещенко и Путилов во Франции должны тихонько, не поднимая ажиотажа, через третьи руки скупить имеющиеся обязательства. У обоих там обширные деловые связи, справятся. Здесь, в Москве этим же будет заниматься Второв. Гинцбурги и Поляковы дают на это деньги. Рябушинский сейчас является председателем Московского биржевого комитета, он должен осуществить информационное прикрытие сделок. Сделать всё нужно до начала вашей десантной операции, потом цены взлетят. Теперь понятно?
   - Понятно, но не всё. Они же купят бумаги на своё имя. И получится, что казна будет должна не французским банкам, а своим промышленникам, которые и так обнаглели сверх меры. - Рассуждает вслух Фёдор Артурович. - И получается, что вместо того, чтобы прижать их как следует, Вы, Иван Петрович, даёте им лишние козыри в руки.
   - Нет. Конкретно по персоналиям? Пожалуйста. Терещенко в случае удачи получает амнистию и даже, возможно, восстановление в дворянском сословии. Пожертвовав при этом половиной своего состояния - помните, я говорил о конфискации земли и доли в "Электростали". Кстати, остальные соучредители - Коновалов и Второв. Доля первого - в собственности государства, Второву ясно дали понять, что по результатам ревизии лучше расстаться с этим заводом и ещё некоторыми активами, а также оказать Короне некоторые услуги, нежели попасть под суд и потерять всё. Он согласился. Поляковы и Гинцбурги "замаливают" старые грехи - спекуляции при строительстве железных дорог и Ленские прииски.
   - То есть, они должны добровольно в своих лапках принести всё сюда и сложить к ногам великого финансового гения академика Павлова... - Пытаюсь дать свою оценку услышанному. - Не боитесь, Иван Петрович, что Вас разведут, как последнего лоха? Поинтересуйтесь, как Рябушинские в своё время Алчевского кинули. Мужик аж застрелился. О Второве тоже могу рассказать, как он торговый дом Карла Тиля к рукам прибрал. Юрист, тварь продажная, старого хозяина ему продал за долю в предприятии. Тоже - в списке, и тоже - не трогать?..
   - Не боюсь! У меня для них есть и кнут, и пряник!.. Вот, смотрите!.. - Академик достаёт из ящика стола коробку и высыпает на стол небольшие металлические пилюльки с торчащими проводками. - Прошу любить и жаловать! Первые в этом мире полноценные германиевые диоды и транзисторы!..
   Оп-паньки! Ничего себе!.. Ай да Павлов, ай да... гений!.. Беру в руки несколько штук и рассматриваю поподробней... Внешне - почти как в нашем времени МП38, только без маркировки и юбка побольше!..
   - Рабочие? - Фёдор Артурыч тоже крутит в руках "революцию в области радиодела".
  Иван Петрович всем своим оскорблённым видом показывает нам, что не стал бы демонстрировать макеты-пустышки, затем продолжает:
   - У меня на них собраны передатчик и приёмник, их работу я продемонстрировал "гостям". И поставил условие, что лицензию и прочие привилегии получат те, кто справится с поставленной мной задачей. Господа в должной мере прониклись. Ты, Денис Анатольевич, в курсе, что Рябушинский в четырнадцатом году пытался найти месторождения радиоактивных элементов, снаряжал экспедиции в Забайкалье и Фергану? Я его переориентировал на добычу германия из отходов медеплавильного производства... Золотое дно в обозримом будущем...
   - Я так понимаю, что это - пряник. А кнут?
   - А кнут - это Ваши решительные действия, Денис Анатольевич, в случае нарушения договора. И устранение угрозы, если придётся, вместе с носителем. Люди не глупые, пример Владимировичей у всех на слуху...
   - Почему мы узнаём последними? Трудно было сразу всё рассказать? А, Иван Петрович?..
   - Вам своих проблем на фронте мало?.. А, во-вторых, ты уже один раз в плену побывал...
   - Ага, с чьей подачи?..
   - Ты, Денис, никак не поймёшь, что невместно уже полковнику и флигель-адъютанту, как резвому козлику по вражеским тылам прыгать и шашкой направо-налево махать...
   Почему-то именно сейчас в голове мелькает мысль-догадка. У меня мой батальон есть, у Артурыча - Особый корпус, а Павлов со всеми своими делами один справляется...
   - Иван Петрович!.. - Встаю из-за стола и вытягиваюсь, щёлкая каблуками. - Приношу Вам свои глубочайшие и самые искренние извинения!.. Но на будущее прошу учесть, что не стоит играть нас с генералом втёмную...
   - ... Хорошо, извинения приняты... - Академик устало смотрит на меня, затем поворачивается к Келлеру. - И, чтобы покончить с этим вопросом... Впредь Вам на передовой находиться запрещаю! Фёдор Артурович, этого очень наивного Супермена не отпускать от себя больше ни на шаг!..
  ***
   Последнее "торжественное собрание" на ближайший месяц- другой началось! В Президиуме всё те же - Генерал Потапов и наш криптократический, как по научному обозвал всех Павлов, Триумвират. Ждём только Великого князя Михаила, о прибытии которого только что доложили с КПП. Публики в зале нет и не должно быть по определению. Повестка дня - "Что делать и кто за это будет виноват". Если серьёзно, - уже даже не обсуждение, а постановка задач по предстоящей Босфорской операции, как бы академик от неё не открещивался. Точнее - по её первому этапу - десанту в Болгарию и захвату "портов подскока" Бургаса и Варны.
   Иван Петрович, пользуясь паузой, решает задать очень интересующий его вопрос:
   - Денис Анатольевич, как встретили гостя?
   - Без эксцессов и происшествий. Благополучно доставлен в Москву. Ждёт аудиенции...
   Наверное, это мне за непонятные грехи наказание - постоянно и регулярно болтаться между Питером и Первопрестольной. Не успел приехать после "дела Владимировичей", как опять пришлось менять любимую двуспальную кровать на диванчик в купе. Французы, всё-таки, прислали своего переговорщика, по слухам, очень грамотного юриста-финансиста и звезду первой величины из "Лионского кредита" Эдуара Эскарра для обсуждения болезненной темы Русского военного займа.
   - Как он Вам показался?
   - Поначалу задирал нос, но потом бросил это нехорошее занятие. Внимать будет со всем почтением и благоговением...
   Французик поначалу изображал из себя этакого небожителя и меня с группой сопровождения посчитал почётным караулом. Пришлось на сносном "парле ву франсе" объяснять глупому, что вот это вот "макраме" между погоном и пуговицей у меня на мундире называется флигель-адъютантский аксельбант, и что сам я являюсь офицером для особый поручений Его Императорского Высочества Регента Великого князя Михаила Александровича и протчая и протчая... Мусью, видимо, хорошо усвоил Молчалинские размышлизмы из Грибоедовского "Горе от ума" по поводу дворника и собаки и тут же стал приставать со своей походной фляжкой. Прозондировать обстановку у него получилось. "Захмелев", рассказал ему, что Регент очень недоволен и закулисными играми Ке д*Орсе, втянувшими румынов в войну, из-за чего у нас фронт растянулся до неприличности, и хитрожопым поведением Палеолога, знавшего о Феврале и последующих событиях и игравшего в молчанку, и ещё многим другим. И что как-то даже услышал из августейших уст фразу о том, что в случае войны с Францией долги отдавать не надо будет. То есть, роль написанную Павловым и Воронцовым сыграл дословно...
   - Пришлось здоровьем рисковать, французский коньяк пить. Иван Петрович, Вы ему своих любимых травок в чай, или водку добавьте, может посговорчивей будет и не мы им, а они нам должны останутся. По военным заказам за ними же тоже грешки числятся...
   - Так мы на их же деньги эти заказы делали. - Улыбается Келлер.
   - Деньги - их, а отдавать - нам...
   - Не волнуйтесь, Денис Анатольевич, это тоже будет учтено при переговорах. Они мне ещё за Севастополь ответят. - Павлов немного меняет смысл фразы из "Брата 2"...
   Продолжения дискуссии не следует из-за появления Регента, стремительно вошедшего в кабинет и жестом остановившего военно-вокальное трио, пожелавшее исполнить в его честь традиционное "Здравия желаю Ваше Императорское Высочество!".
   - Итак, господа, давайте начнём. Без чинов. - ВэКаЭм располагается в своём кресле и даёт отмашку Потапову. - Николай Михайлович, прошу. Вы - первый.
   Главный разведчик Империи начинает доклад, рассказывая довольно интересные новости:
   - В конце марта Главному разведуправлению было поручено собрать всю имеющуюся информацию по Болгарии. Мне удалось найти полковника Татаринова и кавторанга Яковлева, служивших там соответственно военным и военно-морским агентами, и привлечь их к работе. Ещё в тысяча девятьсот пятнадцатом они независимо друг от друга создали обширные агентурные сети, добывавшие ценные сведения. В частности, агентами Яковлева была составлена схема обороны Варненского и Бургасского портов, которую он передал в Генеральный штаб...
   Николай Михайлович достаёт из портфеля карту и расстилает на столе, продолжая пояснения:
   - Здесь обозначены минные поля, расположение артиллерийских батарей, дислокация болгарских и австрийских частей...
   - Эти данные наверняка устарели, времени-то сколько прошло. - Фёдор Артурович озвучивает сомнения, зародившиеся, наверное, у всех сидящих за столом.
   - Никак нет. - Потапов изображает на лице довольную улыбку. - Яковлев и Татаринов сообщили имена и адреса своих людей, а мы сумели переправить туда троих добровольцев. Все они - офицеры Российской армии, болгары по происхождению. Им удалось установить связь с законсервированными агентами и те максимально обновили сведения. Обстановка на карте соответствует прошлому месяцу.
   - А откуда взялись эти добровольцы? - Недовольно вопрошает Павлов. Академик, как я понял, - не сторонник активных действий, по его мнению - проще взять Центральный блок измором.
   - Когда в прошлом году поднимался вопрос о десанте, группа офицеров-болгар выступила с предложением создать добровольческий корпус и использовать его в операции... Корпус они бы, естественно, не набрали, но вот полк - вполне...
   Ну да, Стефанов что-то такое говорил мне тогда, рвался в бой. Хорошо, что смог отговорить его от подобной авантюры.
   - Значит, данные в большинстве своём соответствуют действительности? - Всё ещё сомневается Келлер.
   - Соответствуют, Фёдор Артурович. Помимо этого получена информация о том, что германские офицеры отзываются обратно, передавая управление болгарскими войсками австриякам. Также представлена аналитическая записка о настроениях в местном обществе, из которой следует, что простые солдаты с нами воевать не особенно-то и хотят, только в горах неподалёку от того же Бургоса прячется около батальона дезертиров. Но и с распростёртыми объятиями десант никто встречать не будет, австрийские и болгарские офицеры насаждают палочную дисциплину.
   - Необходимо учитывать, что Болгария вступила в союз с Центральными державами только, чтобы получить Вардарскую Македонию, отнятую Сербией во второй Балканской войне. Несмотря на то, что всё её население считает сербов захватчиками, а болгар - освободителями. - Подаёт голос Великий князь Михаил. - Наверное, это было ошибкой моего брата - потакать Сербии в ущерб не менее близким нам болгарам...
   - Поэтому я считаю целесообразным планировать высадку десанта вот здесь. - Карандаш в руке Потапова утыкается в карту. - Тут - позиции двух австрийских полков, переброшенных с Салоникского фронта для доукомплектования и отдыха.
   - Согласен. Учтём этот факт при планировании операции. - Регент берёт инициативу в свои руки. - В десанте будут задействованы войска, участвовавшие в Трапезундской операции, то есть имеющие опыт высадки на побережье - 1-я и 2-я Кубанские пластунские бригады, 123-я и 127-я пехотные дивизии. Плюс Петроградская "морская дивизия", набранная из Георгиевских кавалеров и матросов-добровольцев Балтийского флота, а также сводный батальон Гвардейского экипажа. Руководить морскими силами будут вице-адмирал Бахирев и каперанг Кетлинский, сухопутными - генералы Свечин и Щербачёв...
   То есть, я так понимаю, мой батальон в веселии участия принимать не будет! Типа, - рожицами не вышли!.. Интересно девки пляшут сразу по четыре в ряд!.. Готовились, тренировались, чтобы всю летнюю кампанию в тылах просидеть!..
   - Помимо этого в операции будет участвовать некоторое количество добровольцев. Я недавно вызывал для важной беседы некоторых офицеров и генералов болгарского происхождения. Но об этом - позже... Денис Анатольевич, судя по выражению лица, Вы чем-то недовольны? - Великий князь обращает на меня внимание. - Вам там тоже найдётся занятие. Точнее, не Вам лично, а половине 1-го Нарочанского батальона. Он же двойного состава? Прошу откомандировать разведроту, пешую штурмовую роту и часть роты огневой поддержки. Без тяжёлого вооружения, броневики и гаубицы понадобятся в другом месте. Подумайте, кого назначить командиром отряда.
   - Если штурмовые эскадроны не будут задействованы, то - капитан Волгин. Когда вернётся из Бухары.
   - Дольский со своими "кентаврами" будет нужен нам с Вами, господин полковник, в другом месте. - Интригующе добавляет Келлер. - И мы тоже без дела не останемся.
   - Стратегический план кампании этого года предусматривает нанесение двух ударов - в Болгарии и в Румынии. По сходящимся направлениям. - Продолжает Михаил Александрович. - И любой из ударов может стать главным. Меньшее, что мы должны сделать в Болгарии - захватить Бургас и Варну и, обеспечив плотную эшелонированную позиционную оборону, сделать их портами снабжения для предстоящей Босфорской операции. В Румынии - прорвать оборону и отодвинуть линию фронта максимально западней. Задача очень сложная и потребующая напряжения всех сил. И боевых подразделений, и тыловых интендантских служб. Поэтому, Фёдор Артурович, будет указ об ускоренном судопроизводстве военно-полевых трибуналов. Но в случае успеха окончание войны в этом году становится реальностью...
   - Мы задействуем все резервы на Юго-Западном и Румынском фронтах, возможно, оттянем часть сил с Западного и Северного. - Фёдор Артурович начинает размышлять вслух. - Не соблазнятся ли германцы воспользоваться ситуацией?..
   - Скорее всего - нет. Если наше наступление будет успешным, то союзники зашевелятся в Салониках. У них там пять французских, пять английских, шесть сербских и одна итальянская дивизия против двух германских, восьми болгарских и одной турецкой. Они не смогут позволить нам единоличной победы и тоже начнут наступление, снимая резервы с Западного фронта. Кайзеру выгодней дождаться удобного момента и ударить там, а не на Восточном фронте, опасаясь наших ударных частей и батальонов смерти.
   - А у нас их там достаточно, чтобы выдержать гипотетический дранг нах Остен? - Позволяю себе вслух немного посомневаться.
   - Достаточно, Денис Анатольевич. Вы давно не были на передовой, поэтому не в курсе всех изменений. Позиции полностью оборудованы, причём в подавляющем большинстве - трудовыми ротами, составленными из проштрафившихся интендантов, земгусаров, дезертиров и прочих "героев тыла", посему снабжение отлажено, всё необходимое поступает в войска бесперебойно. Солдаты и офицеры постоянно занимаются боевой учёбой, за чем неусыпно следят коллеги Николая Михайловича по Генеральному штабу... - Довольно улыбается Келлер, кивая на Потапова.
   - А помимо этого стараниями коллег Петра Всеславовича среди солдат всё больше и больше зреет уверенность, что по окончании войны фронтовики обижены не будут. Ни землёй, ни всем остальным. - Подхватывает эстафету генерал от разведки.
   - Именно так. - Подаёт голос доселе молчавший Павлов. - Как я уже Вам докладывал, Михаил Александрович, планируемые Высочайшие указы скоро будут иметь под собой экономическое обоснование. Это касается и земельных кооперативов, и ныне существующих общин, и машинно-тракторных станций, и...
   - Господа, мне кажется, мы несколько отошли от обсуждаемой темы. - Регент опускает всех на землю. - Вы же сами меня убеждали, что сначала нужно выиграть войну.
   - Да... Виноват... - Фёдор Артурович на секунду замолкает, затем возвращается к главному вопросу. - Итак, мы планируем этакий "Брусиловский прорыв", но в стратегическом масштабе.
  И тут имеем два варианта развития событий. Первый, самый для нас желаемый - удачное развитие наступления по обоим направлениям. Второй - удар в Румынии не переходит в прорыв и выход на стратегический простор, но и не позволяет противнику перебрасывать резервы на болгарское побережье. Но Бургас и Варну мы должны взять и удержать в любом случае!..
   - Вот поэтому все действия каждого подразделения должны быть тщательно спланированы и скоординированы. Иван Петрович, со связью у нас всё в порядке? - Продолжает Великий князь.
   - Последние десять радиостанций будут готовы в течение недели.
   - Денис Анатольевич, попрошу назначить нештатных радистов из первой разведроты и обеспечить обучение работе на них. - Регент обращается теперь ко мне. - У Ваших "призраков"-ветеранов будет очень важное и сложное задание. Именно потому, что есть опыт действий подобного рода. Подробности я сообщу позже...
  ***
   Бархатное ночное небо, усыпанное бриллиантовыми россыпями звёзд, отражавшихся в штилевой морской воде, создавало иллюзию чарующего умиротворения, как будто не было войны и в глубине, подобно чёрным цветкам, не покачивались на минрепах подводные мины. Старший лейтенант Погорецкий знал, что вчера ночью уже здесь протралили "коридор", но, тем не менее, поставил двух самых глазастых матросов вперёдсмотрящими и сам напряжённо вглядывался в непроглядную темень. Его "Морж" недавно всплыл и теперь самым малым ходом двигался к берегу...
   Старшему лейтенанту, награждённому Георгием 4-й степени за торпедирование "Гебена", задание поначалу показалось обидным. Максимально облегчить лодку, разрядив палубные торпедные аппараты, и доставить секретный груз в указанную точку, причём пакет с координатами он должен был получить перед самым выходом и вскрыть в море. Обида сменилась недоумением, когда он узнал, что в качестве груза выступает группа "сухопутных крыс" в количестве шести человек. И, наконец, недоумение сменилось любопытством, когда увидел своих "пассажиров". Подпоручик, фельдфебель, унтер-офицер и трое солдат... В глаза бросилось отсутствие шифра на погонах, но и без этого старший лейтенант уловил какие-то флюиды, отличавшие прибывших от обычной "крупы". И только потом уже он заметил, что нижние чины были без винтовок.
   Пройдя брандвахту и выждав ещё четверть часа, старший лейтенант вскрыл пакет и ознакомился с приказом, обязывавшим его скрытно доставить и обеспечить высадку на болгарское побережье группу подпоручика Буртасова, после чего действовать далее по его указаниям. Последнюю фразу он перечитал дважды... Видимо, у вице-адмирала Бахирева были основания поставить свою подпись под такой жёсткой формулировкой, фактически подчиняющей флотского офицера, да ещё и старшего по чину, сухопутному молокососу. Но, тем не менее, он, старший лейтенант Погорецкий, вовсе не хочет изображать бычка на верёвочке!
   - Анисимов, сбегай-ка к нашим гостям, передай их командиру моё приглашение прибыть на мостик.
   Сигнальщик ужом ввинтился в рубочный люк и через пару минут подпоручик поднялся наверх. По трапу он двигался уверенно, хоть и без обязательного для всех флотских лихого шика.
   - Прошу, Илья Михайлович. - Командир подлодки протянул гостю раскрытый портсигар. Ещё на берегу они договорились общаться "без чинов", хотя сейчас старший лейтенант сомневался, не слишком ли поспешным было его предложение.
   - Благодарю Вас, Владимир Владимирович. - Подпоручик аккуратно взял папиросу, достал из кармана зажигалку, чиркнул колёсиком, сложив руки лодочкой, чтобы огонёк не затух. Погорецкий подкурил, подождал, пока собеседник выпустит струйку дыма...
   - Как себя чувствуете, Илья Михайлович? - Вопрос прозвучал с еле уловимой иронией, которую, впрочем, адресат тут же уловил.
   - Вполне нормально. Тем более, насколько я знаю, даже знаменитый Нельсон иногда любил в ведёрко потравить. Так, кажется, сей процесс на флоте называется? Но заслуг адмирала это ведь не умаляет?
   - Отнюдь... Я, признаться, хотел поговорить о другом... Насколько я понял, Вам предстоит высадка на вражеский берег. Неужели одного пистолета будет достаточно, чтобы чувствовать себя в безопасности? - Старший лейтенант выразительно посмотрел на кобуру подпоручика.
   - Наше оружие - внизу. Вы же видели трофейные ранцы у моих людей...
   - Вряд ли туда поместится винтовка, или пулемёт.
   - Пойдёмте, я покажу, чем мы вооружены. Но сначала позвольте ответить на вопрос, который Вы хотите задать и ещё не задали. В приказе сказано, что после высадки Вы должны будете выполнять мои указания. Я понимаю, подчинение младшему по чину, да ещё и "сапогу" не доставляет Вам удовольствия. Мы уже в море и чужих ушей здесь нет, поэтому могу быть откровенным. Ваша лодка должна будет поработать плавучим маяком. Мы установим на берегу два фонаря с синими светофильтрами, Вам нужно будет держаться в створе и включить такой же фонарь на ост-норд-ост до подхода других судов.
   - ... Десант?..
   - Вы сами это сказали, Владимир Владимирович. - Подпоручик вежливо улыбнулся. - Пойдёмте. Я покажу Вам наше оружие, заодно обговорим некоторые детали...
  ***
  - Обе машины - стоп... - Старший лейтенант услышал шум прибоя. Еле слышное гудение электромоторов прекратилось. - Обе - малый назад...
   Лодка замедлила ход, потом совсем остановилась и чуть заметно закачалась на волнах. Глаза, привыкшие к темноте, различали силуэты, возившиеся на палубе с надувной лодкой. Потом её спустили на воду, три фигуры скользнули вниз, последним забрался и сел за вёсла загребной матрос. Подвахтенные начали вытравливать линь, которым потом подтянут лодку для второго рейса...
   Через десять минут всё повторилось и Погорецкому осталось только ждать. Ожидание было томительным и долгим, поскольку на часы он суеверно не смотрел. Наконец в темноте зажёгся крохотный синий огонёк, чуть выше и в стороне появился другой...
   - Правый - малый вперёд, левый - малый назад... Стоп машины... Обе - малый вперёд... Стоп...
   Теперь обе "звёздочки" располагались вертикально и боцман, развернув в нужном направлении толстую жестяную трубу, в глубине которой прятался мощный аккумуляторный фонарь, включил его. Радист уже связался с десантом, рандеву должно было состояться минут через двадцать...
   Минуты медленно утекали в прошлое, но, в конце концов, метрах в десяти мимо "Моржа" чёрной тенью прошёл десантный "Болиндер"...
   - Ну, что, Иван Иванович? Разбегаемся?
   - С Богом, Димитр Любомирыч... - Остапец пожал протянутую руку Стефанова и махнул своим бойцам. Через полминуты последний "призрак", оправдывая своё прозвище, растаял во тьме. Поручик, насколько позволяла ночь, оглядел своих "янычар", уже надевших для маскировки прихваченные трофейные штальхельмы и повернулся к проводнику, дожидавшемуся гостей ещё с вечера.
   Антонайос Константинидис, старый рыбак и контрабандист не забыл, как в уже далёком тысяча девятьсот восьмом его, вцепившегося в обломанную мачту своего баркаса, подобрал после шторма русский пароход. Да и вообще к русским он относился не в пример лучше, чем к высокомерно-заносчивым германцам, которых с началом войны здесь стало слишком много, и, тем более, к ненавистным туркам.
   - Пора... идти... много... - Грек всё-таки сумел выговорить русские слова и начал карабкаться наверх. Штурмовая рота, поместив в середину небольшую группу добровольцев-болгар, тёмной змеёй поползла за проводником. У роты была особая, очень важная задача и нужно было спешить...
   ***
   Несмотря на то, что башенные часы на вокзале давно уже пробили полночь, сидевшему в своём кабинете на втором этаже штаба начальнику Бургасского укреплённого района Георги Абаджиеву, не спалось. Неторопливо покуривая турецкую папиросу, генерал-майор смотрел на причудливые завитки дыма в неярком свете настольной лампы и размышлял над недавними событиями, результатом которых стало его смещение с должности командира 12-й пехотной дивизии и назначение на "тихое и спокойное место", где, по словам начальника штаба действующей армии генерала Ивана Лукова, он будет меньше раздражать союзников. Поводом к подобной метаморфозе послужило открыто высказанное мнение Абаджиева о том, что независимое Болгарское царство не прожило и десяти лет, променяв в итоге османское иго на германское рабство. В этом он был не первым, генерал Тошев недавно высказал то же самое в лицо Макензену и был снят с поста командующего армией несмотря на успешный штурм Тутракана. Так что он, Георги, отделался ещё достаточно легко. Военный министр Калин Найденов, как лакей, выполняет все команды царя Фердинанда и премьера Радославова, но даже и он признал в разговоре, что восстановление справедливости и присоединение Вардарской Македонии, недавно освобождённой от сербов, обошлось стране очень недёшево. Германцы только называются союзниками, на самом же деле ведут себя, как наглые захватчики. Под Салониками болгарская армия могла добиться больших успехов, но Фалькенгайн посчитал, что выгоднее проливать там болгарскую кровь, нежели французские дивизии окажутся под Верденом. Население после всех реквизиций скоро будет голодать, но в Германию и Австро-Венгрию без конца идут эшелоны с хлебом, хлопком, шерстью, углём, медной рудой. Далеко ходить не надо, австрийцы, расположившиеся к северу от Бургаса, как ненасытные крысы ползают по окрестным сёлам, отбирая у крестьян последние крохи. А когда он потребовал прекратить грабежи и насилие, австрийский полковник заявил, что ему некогда заниматься подобными пустяками и, нагло ухмыляясь в лицо, посоветовал обращаться впредь по таким вопросам в Софию...
   Помимо всего, в окрестностях полно дезертиров, с которыми местные крестьяне делятся последними крохами. Да и греки с армянами, настроенные пророссийски, не остаются в стороне. Наверное, после Балканской войны, после того, как его уволили из армии, нужно было прислушаться к друзьям, уезжавшим в Россию, чтобы предложить императору Николаю свою службу.
   Но, как бы то ни было, сейчас он отвечает за всё, что происходит в Бургасе и его окрестностях. И в случае нападения должен будет приложить все силы, чтобы удержать город в своих руках. Невзирая на то, что эти силы не столь многочисленны и благонадёжны, как ему бы хотелось. Противостоять русскому десанту будет очень трудно. Черноморские броненосцы, не заходя в зону действия береговых батарей и минных полей, смогут своими двенадцатидюймовками сравнять с землёй и укрепления, и сам город. Днём наблюдатели в который раз уже докладывали о дымах на горизонте. Хотя, наверное, это русский флот опять гоняет турецкие угольщики.
   Да и вряд ли русские сюда придут, Россия, судя по газетам и слухам, витающим в Софии, до сих пор не оправилась от февральского мятежа, Великий князь Михаил идёт на всё, лишь бы удержать власть, не гнушаясь при этом даже открытой войной с остальными Романовыми. И, как ни странно, простой люд его поддерживает. В Софии после получения назначения в Бургас он случайно встретился со знакомым священником, исполняющим ныне обязанности одного из секретарей Болгарского Священного Синода, который процитировал ему митрополита Парфения о том, что Михаил Гольштейн-Готторпский-Романов думает о русском народе, а Фердинанд Саксен-Кобург-Готский думает только о себе. Представители Церкви давно уже привыкли прятать свои мысли за ничего не значащими словами, но тут был явный намёк лично ему. Скорее всего на то, чтобы он сделал правильный выбор между своим народом и хитрым лисом Фердинандом, сидящим на болгарском троне...
   Посторонний звук отвлёк генерала от тяжёлых размышлений, в коридоре раздался топот сапог. Абаджиев встал со своего места, чтобы застегнуть китель и принять срочный доклад, но двери распахнулись от сильного удара, в кабинет ввалились три человека... в русской форме!.. Короткие карабины с толстыми стволами уставились на генерала, прозвучала команда "Не двигаться!"... Следом за ними в кабинет тут же вошёл высокий чернявый поручик в русской форме, обратившийся к Абаджиеву на болгарском языке, и чувствовалось, что он для него - родной:
   - Господин генерал! Ваш штаб захвачен подразделением Российской Императорской армии! Прошу с этого момента считать себя военнопленным...
  ***
   - Кто Вы такой? - От неожиданности голос Абаджиева прозвучал хрипло.
   - Поручик Стефанов. Честь имею. Но Вам, скорее всего, будет интереснее поговорить с господином подполковником. - Он указал на другого офицера, вошедшего вслед за ним.
   - Подполковник Людсканов-Цанков. - Представился тот в свою очередь.
   - ... Вы имеете какое-либо отношение к Александру Людсканову и Драгану Цанкову? - Поинтересовался генерал, услышав две очень известные в Болгарии фамилии.
   - Александр Людсканов - мой отец, а покойный Драган Цанков был моим дедом по матери. Но в данный момент я исполняю обязанности парламентёра, и должен передать письмо от человека, также Вам знакомого и с которым Вы были когда-то близки. - Подполковник достал из внутреннего кармана френча конверт и протянул Абаджиеву. - Оно написано симпатическими чернилами, для проявки потребуется вино.
   Генерал, уже в достаточной степени пришедший в себя, усмехнулся и, вытащив из конверта лист бумаги, развернул его и положил на медный поднос, стоявший на приставном столике. Затем, открыв дверцу шкафчика, достал бутылку трапезного "Димята" и поставил рядом.
   - Разрешите, я помогу. - Людсканов-Цанков, подойдя к столу, смочил приготовленный носовой платок в вине и несколько раз провёл им по листу. На бумаге сначала слабо, а потом более отчётливо проступили строчки, написанные от руки:
   "Здравствуй, Георги!
   Обращаюсь к тебе таким образом, надеясь, что ты и помнишь нашу учёбу в Софийском училище в тысяча восемьсот семьдесят девятом году, и все последующие встречи, особенно последнюю, состоявшуюся перед моим назначением посланником в Санкт-Петербург. Благодаря царю Фердинанду мы сейчас по разные стороны фронта, но я смею надеяться на твоё здравомыслие и горячее желание быть полезным нашей Отчизне.
   Офицеру, передавшему это письмо, поручено ещё довести до тебя некую устную информацию. То, что он сообщит - правда и очень важно. Прошу тебя отнестись к ней со всем вниманием.
   Надеюсь, всё ещё твой друг Радко"
   Генерал узнал почерк своего старого приятеля. И также понимал, что для генерала Радко-Дмитриева, героя битв у Кирклиссе и Люле-Бургаса в Первую Балканскую войну, прозванного за это "железным генералом", так же, как и для самого Абаджиева Болгария - не пустой звук. Пытаясь успокоить метавшиеся в голове мысли, он вернулся в своё кресло, закурил новую папиросу и лишь только потом поднял глаза на подполковника.
   - Что Вы должны сообщить мне устно?..
   Поручик вместе со своими солдатами вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь, а подполковник сделал два шага к столу.
   - Садитесь, Константин Александрович...
   - Благодарю, господин генерал. - Людсканов-Цанков понимающе улыбнулся в ответ на "русское" обращение. - Да, я - офицер Российской Императорской армии. Но это не значит - враг Болгарии. Позвольте, я сначала расскажу Вам то, что должен, а потом отвечу на все вопросы... Итак, правящий ныне в России Великий князь Михаил Александрович недавно пригласил на аудиенцию около полутора десятков офицеров и генералов болгарского происхождения. И генерал-лейтенант Радко-Дмитриев, и я были в их числе. Регент сказал, что именно от действий на Чёрном море и Кавказском фронте сейчас зависит дата окончания войны. Но он не хочет терять своих солдат в междоусобной бойне с близким по крови и по духу болгарским народом. И проливать болгарскую кровь - тоже...
   - Вы явились сюда для того, чтобы склонить меня к измене?..
   - Нет. Сейчас уже нет смысла что-либо скрывать... - Подполковник посмотрел на часы, висевшие на стене. - Время - без четверти три. Уже полчаса русские тральщики делают проходы в минных полях. Скоро они должны закончить и к берегу подойдут суда десантного отряда. Чтобы сразу было понятно, высадка будет производиться на участках обороны австрийцев, хоть там и не самое удобное побережье. Вот с ними мы готовы воевать всерьёз...
   - А то, что здесь, в городе болгарская кровь уже пролилась - это для вас не имеет значения?
   - Простите, господин генерал, Вы о чём?.. Ах, вот оно что!.. Нет, ни один из болгарских солдат не пострадал, синяки, разумеется - не в счёт. И посты на въезде в город, и часовые у штаба разоружены абсолютно бескровно. Равно, как и охрана вокзала, почты, телеграфа, караульная рота... В городе действуют разведывательно-диверсионная и пешая штурмовая роты 1-го отдельного Нарочанского батальона. Надеюсь, вы о них слышали...
   - Ещё бы... Слышал... - Генерал горько усмехнулся. - Русские вервольфы, веркодлаки (волкодлаки, оборотни) вашего "охотника за генералами" Гурова. Гутьер, Войрш, возможно - Гинденбург и Людендорф... Нет, я не суеверен, так их называют германские и австрийские солдаты...
   - Батальон, предназначенный именно для операций такого рода. Захват штабов, уничтожение линий связи... Но не будем отвлекаться. В семь часов на берег начнут высаживаться две бригады казаков-пластунов и сводный батальон Гвардейского Экипажа. Затем - две дивизии, которые, заняв плацдарм, развернутся на Бургас. В течение суток высадится усиленный корпус... С моря подойдут броненосцы "Евстафий" и "Иоанн Златоуст". Это не считая крейсеров и эсминцев. При необходимости подтянется линкор "Императрица Мария". Своими двенадцатидюймовками они снесут тут всё, и Вы не сможете ничего им противопоставить...
   - Это я прекрасно понимаю и без Вас!.. Что конкретно Вы от меня хотите?..
   - Капитуляции. Сохранности всех сооружений порта. Карты минных полей и лоцманских проходов. Лояльного руководства пленёнными войсками... - Подполковник говорил, как будто забивая гвозди в доску. - И - главное, что я должен Вам сказать. И за что могу поручиться только словом офицера, верить ему, или не верить - Ваше дело... Великий князь Михаил Александрович заявил, что судьба Вардарской Македонии будет решаться на референдуме, а не на мирном конгрессе после окончания войны. И ещё он сказал, что Фердинанды приходят и уходят, а Болгария остаётся.
   - Референдум? И кто же позволит его проводить? Франция, Италия и Греция? Или сербы с подачи своих покровителей с той стороны Ла-Манша?
   - Российская Империя. Ссориться с которой союзникам будет не с руки. Они уже не в том положении, чтобы из одной войны сразу перекинуться во вторую.
   - А Россия, в которой ваш Регент до сих пор не может навести хоть какой-то порядок, значит, сможет?
   - Я понимаю, что мои слова легко принять за голословные выдумки, но в ближайшее время Вы убедитесь в моей правоте.
   - А если я не соглашусь? Здесь, в Бургасе достаточно войск, чтобы уничтожить две-три сотни головорезов.
   - Эти, как Вы сказали, головорезы слишком дорого отдадут свои жизни. И даже если они все погибнут, "Евстафий" и "Златоуст" подойдут к Бургасскому заливу и... Поймите, господин генерал, порт и город в любом случае будут взяты. Вопрос только - сколько крови при этом прольётся... Сейчас от Вас не требуется сиюминутного ответа, но в семь утра радист должен будет дать ту, или иную радиограмму. И тогда уже ничего нельзя будет изменить...
Оценка: 8.04*35  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"